Мы долгое время молчали. Мне нужно было что-то сказать.
— Было совсем по-другому, когда были люди в мире, — продолжал он, — люди, которые знали, что человек может быть горным львом или птицей, или, что человек может просто летать. Так что я больше не использую «траву дьявола». Для чего? Чтобы пугать индейцев?
Я видел его печальным и глубокое сочувствие наполнило меня. Я хотел что-то сказать ему, даже если бы это была банальность.
— Дон Хуан, может быть, это судьба всех людей, которые хотят знать?
— Может быть, — сказал он спокойно.
23 ноября 1961 года.
Я не увидел дона Хуана сидящим на своей веранде, когда я подъехал. Я подумал, что это странно. Я громко позвал его, и его невестка вышла из дома.
— Он внутри, — сказала она.
Оказалось, что он несколько недель тому назад вывихнул себе щиколотку. Он сделал себе сам «гипсовую повязку», смочив полосы материи в кашице, изготовленной из кактуса и толченой кости. Материя, туго обернутая вокруг щиколотки, высохла в легкий и гладкий панцирь. Повязка имела твердость гипсовой, но не имела ее громоздкости.
— Как это случилось? — спросил я.
Его невестка, мексиканка из Юкатана, которая за ним ухаживала, ответила мне:
— Это был несчастный случай. Он упал и чуть не сломал себе ногу.
Дон Хуан засмеялся и подождал, пока женщина вышла из дома, прежде чем ответить.
— Несчастный случай, как бы не так. У меня есть враг поблизости. Женщина, «Ла Каталина». Она толкнула меня в момент слабости, и я упал.
— Зачем она это сделала?
— Она хотела таким образом убить меня, вот зачем.
— Она была здесь, с тобой?
— Да.
— Но зачем ты позволил ей войти?
— Я не позволял. Она влетела.
— Извини, я не понял.
— Она — черный дрозд. И у нее это очень хорошо получается. Я был застигнут врасплох. Она пыталась покончить со мной в течение долгого времени. В этот момент она действительно близко подошла.
— Ты сказал, что он — черный дрозд? Я имею в виду, что она, птица?
— Ну вот. Ты опять со своими вопросами. Она — черный дрозд. Точно так же, как я ворона. Кто я, человек или птица? Я человек, который знает, как становиться птицей. Но возвращаясь к «Ла Каталине», она — враждебная ведьма. Ее намерение — убить меня, столь сильно, что я еле мог от нее отбиться. Черный дрозд ворвался прямо в мой дом, и я не смог остановить ее.
— Ты можешь стать птицей, дон Хуан?
— Да, но это нечто такое, к чему мы подойдем с тобой позднее.
— Почему она хочет убить тебя?
— О, это старые раздоры между нами. Она вышла из рамок, и теперь дело обстоит так, что мне следует покончить с ней прежде, чем она покончит со мной.
