Рассматривая груду карточек и записок со словами сочувствия и добрыми пожеланиями на столике в холле, она неожиданно обнаружила, что лорд Уинчингем — влиятельный в обществе человек. Множество людей проявили участие в связи с его ранением, и вовсе не из-за каких-то корыстных соображений, а просто потому, что он их сосед, Незаменимый в светском обществе джентльмен и в некотором смысле его украшение. Оказывается, он побил все рекорды службы в армии, он — друг молодого принца Уэльского и имеет репутацию щедрого человека и спортсмена.
Герцогиня, которая внимательно изучала эти записки, приказала мистеру Грейчерчу:
— Захватите все это в Уинч. Его светлость позабавится, когда будет в состоянии читать.
— Надеюсь, это скоро произойдет, ваша светлость, — ответил мистер Грейчерч.
Записки и карточки отправились вместе с ними в карете, отъехавшей от Беркли-сквер на следующий день.
В каждую из трех карет запрягли по четыре великолепно подобранные лошади. Лорд Уинчингем ехал в первой. На сиденье ему устроили что-то вроде постели, чтобы он мог путешествовать лежа на подушках, в сопровождении только одного камердинера. Герцогиня с Тиной ехали во второй, Абдул взгромоздился на козлы рядом с кучером и лакеем. Слуги с багажом поместились в третьей.
До Тибурна они двигались медленно, так как движение в городе было оживленным, но вскоре процессия оказалась в пригороде, где цвели деревья, а на лугах пробивалась весенняя трава.
Тина взяла с собой свои новые платья. Она пришла в смущение, когда перед отъездом с Бонд-стрит прибыла очередная партия коробок. На этот раз в них оказались простенькие платья и соломенные шляпки, заказанные для нее герцогиней специально на время пребывания в Уинче.
— Вы не должны выглядеть как деревенская простушка, — пояснила она. — До сих пор мы выбирали все ваши платья с расчетом на балы и приемы и не могли себе представить, что вам также понадобятся вещи попроще.
— Но, мадам, они обойдутся очень недешево, — запротестовала Тина, едва переводя дыхание.
— У мадам Раше всегда все дорого, но какое это имеет значение? — отреагировала вдовствующая герцогиня. — Деньги не цель жизни, а молодость бывает только раз.
«Я бы не сказала, что деньги не цель жизни», — подумала Тина, живо вспомнив разъяренные лица кредиторов лорда Уинчингема. Она слышала, как сам лорд Уинчингем бормотал в лихорадочном бреду: «Деньги, деньги, деньги». Попадали ли еще когда-нибудь два человека в столь же затруднительное положение, спрашивала она себя. Отправят ли и ее тоже во «Флит», если все обнаружится? Потом вспомнила, что у нее в запасе есть способ спастись самой и, если потребуется, спасти лорда Уинчингема.
