Мне захотелось выбросить все это из головы, вернуться домой. Но я знала, что не смогу этого забыть никогда.
От реки донеслись крики.
— Она не утонет, — сказал Джекко.
— Нет, река недостаточно глубока.
— У берегов, но если они швырнут ее на середину… Они говорят, что ведьмы не тонут.
— Но если нет…
— Она будет спасена, — настаивал Джекко.
В этот момент из хижины вышел мальчик. Я узнала Дигори. Он перебежал поляну и оказался недалеко от нас. У меня захватило дух. Я подумала: «Что они с ним сделают?»
Люди возвращались с реки и тащили мамашу Джинни, одежда которой вымокла и была испачкана грязью, волосы висели клочьями, спадая на бледное лицо. Мне показалось, что она уже мертва.
Я услышала собственный голос, молящий Бога спасти мамашу Джинни, наказать этих людей.
Люди кричали, как пьяная толпа. В каком-то смысле они и были опьянены — не алкоголем, а яростью.
Джинни лежала на траве, окруженная толпой. Теперь я не могла ее видеть.
Кто-то крикнул:
— Дьявол спасает своих тварей!
— Ненадолго, — отозвался другой, Затем внезапно с криком кто-то швырнул факел на соломенную крышу, которую мгновенно охватило пламя.
Бросили еще один факел, и хижина превратилась в пылающий костер.
Толпа стояла поодаль, с восхищением смотря на свою работу. Я увидела, как мамаша Джинни поднялась на ноги и стояла, неотрывно глядя на свою хижину.
Все замерли, когда мамаша Джинни подошла к двери дома и вошла в пламя.
Казалось, тишина длится вечность. Все ждали, когда она выйдет, но этого не произошло.
Тогда кто-то крикнул:
— С ней и ее котом покончено! Где мальчишка, ведьмин шалопай?
Опять воцарилось молчание. Мое сердце бешено заколотилось. Вдруг Джекко подался в сторону. Я услышала шепот:
— Прыгай ко мне.
Потом я увидела Дигори, и у меня отлегло от сердца.
— Поехали, — сказал Джекко. — Торопись!
Мы молча двинулись через лес.
— Куда? — спросила я.
Я взглянула на Дигори, который прижался к Джекко.
Его лицо было бледным, вся его бравада куда-то делась.
В этот момент меня охватила нежность к этому мальчику.
Мы выехали из леса, и Джекко пустил лошадь в легкий галоп.
— Ты думаешь, они будут нас преследовать? — окликнула я.
— Возможно, если узнают, что мы там были.
Поднимаясь по склону, мы увидели серые башни Кадора. Джекко внезапно остановился.
— Я вспомнил о «Собачьем доме».
— О да! — воскликнула я. — Это подойдет.
«Собачьим домом» называли сарай недалеко от конюшни. Джекко использовал его для хранения вещей, необходимых для ухода за животными. Единственный ключ от сарая был у Джекко.
