— Меня зовут Кейт Меллори, — поправила она тусклым голосом.
— Но покойный Чарльз Деспард был вашим отцом?
Блэз увидал в ее глазах панику — в спешке поднимается подъемный мост, на стены выбегают лучники, горнист трубит тревогу.
— Вот именно — был, — резко ответила она.
— Я нахожусь здесь в качестве его душеприказчика.
— Я не желаю иметь с Чарльзом Деспардом ничего общего. — Она протянула назад визитную карточку. — Прощайте, мистер Чандлер.
Но Блэз не тронулся с места. Кейт обошла его и рывком распахнула входную дверь. Колокольчик снова зазвенел.
Ролло и покупательница повернули головы. Стараясь, чтобы голос звучал спокойно, Блэз Чандлер произнес:
— Сколько же злобы нужно накопить, чтобы отвергнуть своего отца.
Тонкая, бледная, почти прозрачная кожа Кейт стала пунцовой.
— Это вас не касается, — зло отрезала она.
— Как раз наоборот, касается самым непосредственным образом. Вы разве не слышали, что я сказал? Как душеприказчик вашего отца я пришел сообщить, что он оставил вам наследство.
— Мне ничего от него не нужно.
— И тем не менее я должен ознакомить вас с содержанием завещания.
— А я уже двенадцать лет ничего ему не должна. Прощайте, мистер Чандлер.
Но он не уходил и продолжал смотреть на нее так, что ей захотелось его ударить. Чем больше она выходила из себя, тем более спокойным и настойчивым делался он.
— Вы что, оглохли? — прошипела Кейт. — Я ничего не возьму у Чарльза Деспарда. Двенадцать лет назад он рассчитался со мной сполна.
Они не заметили, как Ролло тихонько проводил к дверям ошеломленную покупательницу и подошел к ним.
— Я полагаю, — вставил он бархатным голосом, — дальнейшее выяснение отношений было бы лучше провести вдали от посторонних глаз. Из-за тебя я потерял покупательницу, — сказал он Кейт и повернулся к Блэзу. — Прошу извинить мою компаньонку, мистер Чандлер, но должен вас предупредить, что в этом доме одно упоминание о Чарльзе Деспарде чревато последствиями, о которых не принято говорить в приличном обществе. — Он протянул Блэзу ухоженную руку. — Позвольте представиться, Ролло Беллами.
Кейт, возмущенная тем, как ловко Ролло выдал себя за ее компаньона, пыталась испепелить его взглядом, но, как бывало уже не раз, ей это не удалось: Ролло был сделан из асбеста.
Ее била дрожь, внутри все клокотало, к глазам подступали непрошеные слезы. Она с ненавистью уставилась на Блэза. Подонок! Чего он о себе воображает?
Законченная психопатка, презрительно подумал Блэз.
Так дрожат от возбуждения мустанги, когда раз в году возвращаются на ранчо. Если подойти к ним слишком близко, могут и покалечить. По этой кобылице узда плачет..
