– Его никто не тронет!
– Чё! Чё это он сказал?! – воинственно вскрикнул вслед Константину кто-то из компании Верзилы.
– Жаловаться пошёл! – услышал также Константин.
Он с силой хлопнул дверью и пошёл навстречу Антонио. Это «жаловаться» взбесило его ещё сильней.
– Они все хотят тебя избить! Если будешь драться, то я с тобой!
– Пойдём! – охотно отозвался Антонио, и они пошли.
Константина восхищало то, с какой лёгкостью Антонио принимает решения – всё происходило как само собой разумеющееся. И если случалось что-то неожиданное – оказывалось, что это именно то, чего и хотел Антонио.
Слева от входа висел большой пожарный щит: вёдра, багры, лопаты, а главное, топор с длинной рукояткой, окрашенной в красный цвет. Константин сорвал топор и вошёл вслед за Антонио.
Не задумываясь, Константин ударил рукоятью топора того, кто должен был отрезать путь к отступлению, и тот, вскрикнув от боли, полетел на пол и, поднявшись, бросился бежать.
– Ну, кто хотел бить Антонио? – в бешеной злобе орал Константин.
Топор обладал магическим действием – все в панике шарахались в стороны. Второй член «банды», попавшийся под руку, в страхе присел на кровать. Константин пнул его ногой и ударил кулаком по физиономии.
Антонио в тот момент, подойдя к Верзиле, ловким ударом ладони снизу превратил нос главаря «банды» в кровавое мочало со словами:
– Я тебя, кажется, предупреждал! Кого ты опять ограбил?
– Вы трое, сесть сюда на кровать! – прохрипел или прорычал Константин тоном, которому разум возразить не может.
Трое «бандитов», на которых указал пожарный топор, вмиг из «отчаянных парней» превратились в «благоразумных».
– Кто кричал: «Жаловаться пошёл»? – вспомнил Константин.
– Он!!! – несколько рук сразу указали на толстяка – правую руку Верзилы.
Тот в страхе бросился было бежать, но был сбит с ног.
– Ты, гад, забрал у меня пять рублей! – набросился на него с кулаками щуплый парнишка в очках. – Ну-ка! Давай обратно!
– Бей его!
– Пусть вернёт деньги!
Тут наконец-то проснулся «народный гнев». Все «благоразумные», как один, набросились на «банду», вспоминая все грабежи и обиды. Суды и следствия проходили одновременно.
– У него ты сегодня взял два рубля? Какая ж ты гнида! – допросом Верзилы занимался лично Антонио. – Где деньги?
– Я всё потратил, можете меня абсматреть! – вздрагивая от новых возможных ударов, гнусавил Верзила, теряя остатки своего авторитета.
Константин всё ещё держал в руках топор. Теперь, когда его гнев прошёл, топор уже был не нужен. Всё шло своим чередом, и топора больше никто не боялся, и «банды» больше никто не боялся.
