— Да уж. — Менеджер презрительно фыркнула. — Лучше бы некоторые занимались своим делом, чем смеяться над тем, о чем они и понятия не имеют. — Последние слова она обратила удаляющейся спине следователя, но та не услышала.
— Примите мои извинения, если она задела ваши убеждения, — резко сказала Константин. — В комнату можно попасть как-то еще: через вентиляцию, водопровод, запасные выходы?
Плешетт покачала головой:
— Нет. Никаких.
Константин хотела попросить план здания, когда раздался звук, похожий на ружейный выстрел, — Тальяферро закрыл свой архивер:
— Ладно. Пошли поищем место поинтереснее. Порасспросим клиентов. На парковке.
— Здесь нет парковки, — сказала Плешетт, неожиданно помрачнев.
— Я не говорил о вашей парковке. Поспрашиваем на стоянке в конце квартала, может, там чего знают. — Тальяферро выразительно посмотрел на Константин. — Просторно, есть где побродить.
Константин вздохнула:
— Вначале соберем всех, кто был в том же сценарии и модуле с этим парнем, посмотрим, может, кто помнит, что он делал или говорил, хоть какую-нибудь зацепку по поводу того, что случилось.
Плешетт закашлялась смехом:
— Да вы представляете, сколько это может быть людей?
Константин угрюмо кивнула:
— Начнем с местных. В смысле, местных клиентов. — Она пошла в приемную вслед за Тальяферро.
— Но вы можете взглянуть, что парень делал, когда ему рассекли шею.
Константин остановилась и оглянулась:
— Взглянуть?
— Да. Есть запись наблюдения.
— Наблюдения? — повторила Константин, не уверенная в правильности услышанного.
— Ну да. — Менеджер отвела глаза в сторону. — Думаете, мы тут пускаем всяких иглобрюхих и не приглядываем за ними? Всякое может случиться. Ответственность — это чудовищно.
Константин решила не спрашивать, почему она не упомянула об этой незначительной детали двумя часами раньше.
— А здесь можно посмотреть запись наблюдения?
— Просто посмотреть? — Плешетт была озадачена.
— А что? — Константин пошла к открытой двери, в комнате было слышно, как ДиПьетро и Селестина подшучивали над корреспонденткой.
— Ничего. — Менеджер пожала плечами. — Хотите посмотреть — пожалуйста, у меня в кабинете.
Константин не знала, как понимать забавное выражение личика Плешетт. Может, все вполне закономерно, забавное личико забавного человечка, живущего в забавном мирке, открытом всю ночь напролет. Открытый всю ночь напролет забавный искусственный мирок. Константин об этой профессии знала единственную деталь: ночной менеджер может годами не видеть дневного света. Она не виновата, подумала Константин, протискивая голову в дверной проем клетушки, где ДиПьетро и Селестина трепались с корреспонденткой. Корреспондентка считала, что ничего им не сольет, а они делали вид, будто не знали, что она не собирается им ничего сливать. И всем приходилось делать вид, что они помнят про труп парня.
