— Клео, а если я признаюсь тебе, что действительно решил соблазнить тебя, чтобы узнать, говоришь ли ты правду о картинах?
Она рассмеялась.
— Я отвечу, что ты шутишь.
— Ты так думаешь?
— Конечно. — Она тронула пальцем его губы. — Мы оба знаем, ты соблазнил меня совсем не для того, чтобы выведать, где спрятаны картины. Если ты хотел от меня только этого, ты не стал бы разыскивать Бена и уговаривать его вернуться. И ты бы сам никогда не вернулся в гостиницу. Разве не так?
Макс сжал ее руку. Он поцеловал запястье удивительно нежным благоговейным поцелуем.
— Ты совершенно права.
— Прежде чем ты еще что-нибудь скажешь, запомни, ты не имеешь права выговаривать мне за отсутствие веры в тебя.
— Вот как?
— Да. Ты не верил не только мне, но и всей нашей семье. Как ты мог подумать, что мы ставим твое возвращение в зависимость от успеха твоей поездки. Мы любим тебя, потому что это ты, Макс, а не потому, что ты удачник.
— Всегда и во всем.
Макс притянул к себе Клео и горячо поцеловал. Когда он ее отпустил, его глаза блестели. Клео задумчиво улыбнулась.
— Наверное, мы оба многое узнали друг о друге за это время, правда?
Ответная улыбка Макса была лениво-чувственной.
— Что ж, теперь я уверен, что ты не прячешь где-то моих Латтреллей. Как только мы с тобой познакомились, я сразу понял, что ты одна из самых сильных натур, которые мне приходилось встречать, или… Ладно, не будем.
— Как это не будем? — удивилась Клео. — Закончи свою мысль.
— Или ты самая лучшая, самая милая, самая бесхитростная из женщин, которые прошли через мою жизнь.
Клео рассердилась.
— Ты ведь не это собирался сказать? Что ты подумал обо мне в тот первый вечер? Что если я не интриганка, то, наверное, и не слишком умная, вот что ты подумал?
— Я даже не могу вспомнить, что я тогда подумал. Слишком многое произошло сразу.
Макс перевернул Клео на спину и сел рядом с ней на постели. Он открыл ящик ночного столика и вытащил оттуда какой-то предмет.
— Что ты делаешь? — спросила Клео, прищурившись, чтобы лучше видеть. — Что это такое? Похоже на шарф.
— Ты не ошиблась, это и есть шарф.
Макс расправил большой прямоугольник желтого с голубым шелка.
— Зачем он тебе?
— Хочу попробовать осуществить то, о чем прочел в пятой главе «Зеркала».
Макс взялся за противоположные концы шарфа и свернул его в тугой узкий жгут.
Глаза Клео расширились, первая волна возбуждения пробежала по ее телу.
— Макс, ты не посмеешь.
В глазах Макса горел нетерпеливый озорной огонек.
