Его тон не терпит возражений.
— Фаусто… э… он высчитывает дни.
— Что он делает? — ошеломленно спрашивает Гермес, не ожидавший такого. — Высчитывает дни? В постели? До того? Или после? А почему, если позволите спросить?
— Не в постели! В ванной! Он высчитывает в ванной, папа!
— В ванной? — повторяет в растерянности Гермес. — Что считать моему сыну в ванной вместо того, чтобы сделать тебе в постели хорошенького ребенка? Я сгораю от любопытства! Ты можешь мне объяснить?
Гелиос довольно ухмыляется и наклоняется вперед, чтобы лучше слышать.
— Он высчитывает дни, когда я могу забеременеть, папа!
— Я не понимаю ни слова. — Гермес беспомощно оглядывается на жену.
— Откуда он знает дни, когда ты можешь забеременеть? — заинтересованно спрашивает маман, и ее брови ползут наверх.
— Он смотрит в ванной в моем календаре! — Фаусто вздыхает и смиренно трясет своей львиной гривой. Гелиос блаженствует и радостно подливает себе коньяка.
— Это преступление! — орет Гермес. — Он забирается в ванную и подсчитывает дни в календаре, вместо того чтобы заботиться о своей красивой жене? А потом? Что происходит потом? Он ведь не может считать всю ночь, а? Что он делает, когда закончит свои подсчеты? Говори, Тиция! Он уже не может потом?
— Если… если опасно и я могла бы забеременеть, — смущенно лепечу я, он становится страшно утомленным и засыпает.
— Ты хочешь сказать… Непостижимо! Он высчитывает твои плодотворные дни и не притрагивается к тебе? Фаусто, ты рехнулся? Ты занимаешься математическими расчетами, чтобы твоя жена не понесла? Она осознанно лежит, так сказать, под паром? Значит, ты виноват, ты предотвращаешь детей? Ты считаешь ночами дни в ванной, чтобы не стать отцом? Мне стыдно за тебя! Ты просто кретин!
— Это предательство — выкрикивает маман. — Фаусто, посмотри на меня. Ты ведь знаешь, как страстно мы хотим внуков. Никогда такого от тебя не ожидала!
— И почему? — продолжает кипятиться Гермес. — Ты можешь объяснить почему?
— Дети стоят денег, — еле слышно выдавливает Фаусто.
Гермес лишается дара речи. Его лицо заливается краской.
— Я, наверное, ослышался, — ревет он. — Что ты сказал?
— Дети стоят денег, — менее уверенно повторяет Фаусто.
— Ах вот оно что! — кричит Гермес. — Ты не можешь позволить себе детей, потому что дядя Кронос все завещал тебе, так? Купаешься по уши в деньгах и скаредничаешь, как последний нищий. Делаешь все, чтобы семья вымерла. Да ты просто потерял рассудок, тебе место в сумасшедшем доме!
