— Проблемы с этой женщиной. С которой он работает. Она не интеллектуалка. Темные делишки. Ему надо держать ухо востро, иначе он может попасть под суд. Говорит вам это что-нибудь, мадам? Вы знаете, кого я имею в виду?
— Ничего не понимаю. Я сама работаю вместе с мужем. Больше никто!
Мадам Адар шумно посопела большим носом.
— Нет! Нет! Нет! Это не вы. Я вижу кого-то другого. Та женщина выше и… крупнее. Я вижу ее в загородном доме. Она выглядит… как это называется? Как валькирия! Вы знаете кого-нибудь похожего?
— К сожалению, нет.
— Подумайте! Может, дома вспомните… И… эта женщина недобрая к вам, мадам. Лучше всего оборвать с ней контакты! Мужчина тоже ни на что не годится. Я вижу мужчину с бородой. Он носит большую коричневую шляпу. Это ненастоящие друзья! Вы знаете, кого я имею в виду, мадам?
— К сожалению, нет.
Мадам Адар вздохнула.
— Ваш сын на следующей неделе поправится, — сказала она потом. — Ему не нужно в больницу. У него всего лишь воспалено горло, больше ничего!
— Действительно! А как зовут моего сына? Вы можете это отгадать?
— Минутку. Странное имя. Начинается на Г. Как название фирмы. Гермес! Его зовут Гермес? Может так быть?
— Я вас разочарую, — ответила я, — но у меня нет детей. Скажите мне лучше, как зовут эту… эту валькирию? Вы знаете ее имя?
Мадам Адар долго размышляла.
— О, — сказала она наконец, — оно начинается на «О». Одетта. Вы знаете какую-нибудь Одетту? Нет? Там есть еще «А». Амур. Да, точно. Среди ваших знакомых есть хоть одна с таким именем?
— Ни одной! — Я поднялась. — К сожалению, я должна идти.
Мадам Адар осталась невозмутимой.
— Надеюсь, я вам все же помогла. — Она протянула мне фотографию Фаусто. — Если захотите узнать побольше, приходите снова!
Никогда в жизни!
Ни за что не пойду больше к этой корове! Выбросить тысячу франков на ветер за кучку дерьма!
Но как странно: разве Фаусто не говорил только вчера, что Амур — прелестное имя для маленькой девочки? А его отца действительно зовут Гермес!
Мои дети тоже когда-нибудь будут носить классические имена. Это обычай у Сент-Аполлов. Я хочу иметь детей. Потому и вышла замуж. И еще хочу иметь дом в Провансе. Там я их выращу. Не обычный дом, нет. Маленькую Бастилию, собственный кусочек счастья, наверху на горе, не слишком большой, не слишком маленький, обнесенный толстыми стенами, построенный на века! Я зримо представляю его себе: из окон виден весь мир. А на склоне горы террасами разбит сад — с пиниями, кипарисами, розами и благоухающим кустарником.
