— Наконец, дело становится ясным! Вы желаете иметь своим наследником вашего племянника Тома. Но, кажется, так определяет и закон, — не так ли, сэр? Ваш покойный брат, Томас Вичекомб, был ближайший ваш наследник?
— Нет… нет, он nullius… nullius, — повторял с напряженным усилием баронет, — сэр Реджинальд… сэр Реджинальд…
— Скажите, пожалуйста, господин Ротергам, кто же это такой сэр Реджинальд? Вероятно, это какой-нибудь родоначальник фамилии Вичекомбов?
— Вовсе нет, сэр; это Гертфорширский баронет, сэр Реджинальд Вичекомб; он происходит, как я слышал, от младшей линии дома Вичекомбов.
— Наконец-то, мы достали дно! А я вообразил себе, что этот сэр Реджинальд какой-нибудь современник Плантагенетов. Хорошо, сэр Вичерли; итак, вы желаете, чтоб мы послали нарочного в Гертфоршир за сэром Реджинальдом Вичекомбом, который, вероятно, должен исполнить ваше завещание. Не напрягайтесь говорить — нам довольно одного знака.
Сэр Вичерли, казалось, был поражен этим предложением, которое, как читатель легко поймет, было весьма далеко от настоящего его намерения; скоро, однако, он улыбнулся и кивнул головой в знак согласия.
Сэр Джервез с расторопностью делового человека подошел к столу и продиктовал своему секретарю короткое письмо. В ту же минуту он подписал его, и Атвуд немедленно вышел из комнаты, чтобы отправить его с нарочным. Исполнив таким образом желание больного, адмирал с удовольствием потирал руки, как человек, выпутавшийся из затруднительного положения.
— После всего этого я все-таки не понимаю, господин Ротергам, — сказал он викарию, отойдя с ним в сторону и ожидая возвращения секретаря. — К чему баронет возится с этой школьной латынью — nullius, nullius, nullius. Не объясните ли вы мне этого?
— Может быть, сэр Вичерли хотел сказать этим, что сэр Реджинальд, происходя от младшего сына, — «никто», то есть не имеет жены (а он действительно, кажется, холост), или, наконец, что он беден, ничего не имеет.
— Неужели сэр Вичерли такой отчаянный словесник, что станет выражаться так иероглифически на своем, едва ли не смертном, одре? Но вот и Атвуд!
После короткого совещания три избранных свидетеля подошли снова к кровати баронета, и адмирал опять начал вести переговоры.
— Что это значит, сэр, полукровный, единокровный? — спросил адмирал с маленькой досадой на непонятность слов говорившего.
— От одной крови, сэр, от одних мужа и жены, это основной закон, сэр Джервез; я слышал так от покойного брата, Томаса.
