– А что ты делала у Шиповского? – спросил он.
– Где? – не поняла Лера.– А! в конторе этой? пыталась купить квартиру… точнее, приносила извинения по поводу сорванной сделки.
– Так это про тебя Гоша рассказывал? – догадался Антон. – Ну, про расселение коммуналки.
– Угу, – кивнула Лера, – мне Поручик обещал дать денег и в последний момент передумал.
– В смысле – в долг дать?
– Как бы в долг. Беспроцентным кредитом с неопределенным сроком возврата. Какая, впрочем, разница, раз все равно не дал? С другой стороны, чего удивляться? На него никогда нельзя было положиться.
– А вы правда со школы все знакомы?
– Ну да. Basically. Ромка был немного в стороне, он был типа главный комсомольский босс, едва ли не в райкоме сидел… мы его не очень любили. Леня и Альперович были два самых умных мальчика в классе и, соответственно, дружили… или, если угодно, конкурировали. Поручик, то есть Боря, и Володя Белов тоже были ближайшие друзья, а мы с Женькой вообще в соседних подъездах всю жизнь прожили.
Лера замолчала, и Антон неожиданно сообразил, что Shaman ей бы ни о чем не напомнили – ведь кассету-то слышал он один. Вот идиот, обругал он себя, а вслух сказал:
– Какая ужасная смерть…
Лера кивнула и полезла за следующей сигаретой.
– А ты не знаешь, – осторожно спросил Антон, – что значили ее слова про последний лепесток?
– Ну, – задумчиво протянула Лера, щелкнула Zippo, затянулась и, помолчав, добавила, – догадываюсь в общих чертах. Это была такая детская игра… помнишь сказку про цветик-семицветик?
Антон кивнул, хотя сказку помнил смутно.
– Ну, Женька верила в то, что иногда ее желания сбываются… собственно, это я придумала. Она как-то раз не хотела в школу идти, и я ее уговорила съесть таблетку пенициллина, на который у нее была аллергия. И стишок прочитала. А потом еще раз, летом после десятого класса, она загадала… ну, в общем, чтобы трахнуться хорошо… и я позвонила Поручику, с которым у нас осенью как раз был роман, и он к ней очень удачно сходил в гости. Потом они еще несколько месяцев встречались, и вообще с тех пор все у нее с мужиками было хорошо… в смысле, нормально. Как у всех, одним словом.
Лера погасила сигарету и добавила:
– Третье желание было как-то связано с Володькой Беловым, это уже в институте было… мы тогда меньше общались. Ну, потом их было еще три, видимо. И это было как раз последнее. Ты же помнишь, она еще стишок читала: лети, лети лепесток, через запад на восток…
– Не, не слышал, – сказал Антон, – я в ушах был… в смысле, музыку слушал. А с чего вы, кстати, взяли, что это была марка с кислотой? От кислоты ведь никто еще не умирал. Может, там как раз и был тот самый пенициллин?
