Лерка в дальнем углу целовалась с Беловым, упорно пропуская мимо ушей его предложение пойти узнать, какие еще комнаты есть у Альперовича в квартире. Нордман выжидающе посмотрел на Женьку, и та поспешно встала и пошла вслед за Андреем.
Дверь в ванную была широко открыта, и, проходя мимо, она увидела Альперовича, который нагнувшись стоял над раковиной. Лицо его было искажено. Женька решительно шагнула внутрь.
– Милый! – сказала она, опуская руку на плечо Андрея.
Тот поднял голову. Губы его были приоткрыты, и Женя с чувством «сейчас или никогда» притянула его к себе. Она едва успела ощутить поцелуй, как Андрей резко отпихнул ее и снова нагнулся над раковиной.
– Ебаный портвейн, – сказал он, и его вырвало.
Несмотря на то, что девушки жили в соседнем доме, Белов вызвался их проводить. На улице он тут же полез в высаженную к Олимпиаде клумбу и нарвал для Лерки букет садовых ромашек. Получив букет, Лерка царственно отправила кавалера восвояси, сказав, что дальше они дойдут сами. На прощание она подарила ему беглый поцелуй, который не обещал ничего большего – по крайней мере, в ближайшее время.
Они сели на скамейку Женькиного подъезда.
– Почему мне так не везет? – обрывая лепестки с леркиных ромашек, спросила Женька.
– Не переживай. Все фигня, кроме пчел, – ответила Лерка и, не дождавшись обычного отзыва, досказала сама: – Да и пчелы, если подумать, тоже фигня.
– Знаешь, чего бы я хотела? – со злостью сказала Женька, – чтобы ко мне так же мужики липли, как к тебе. И чтобы навсегда забыть Андрея.
– И что ты в нем нашла? – пожала плечами Лера
– Не знаю… – честно сказала Женька и после секундного колебания добавила: – У него руки красивые. Пальцы длинные… и вообще.
Лерка хмыкнула, не то понимающе, не то презрительно, и подняла голову. Луна висела посредине неба как геометрически точный круг.
– В полнолуние все желания сбываются.
– Только не у меня, – отрезала Женька.
– Фигня! У тебя-то как раз все всегда бывает отлично!
– И это ты мне говоришь? Совести у тебя нет, Лерка. Вот, посмотри на себя: мужики к тебе липнут…
– Ты чудовищная зануда, Женька. И вообще, отдай ромашки – Белов их мне подарил.
– Вот видишь!
– Постой! – Лерку осенила какая-то идея. – Помнишь цветик-семицветк?
– Чего?
– Сказку! Мы в нее в пятом классе еще играли. Когда ты в школу не хотела идти. Повторяй за мной:
Лети, лети лепесток,
Через запад на восток,
Через север, через юг, – откликнулась Женька, и уже хором они продолжили:
