— Нет. Мой Город — там, за этими холмами. Но мне не хотелось там жить и дальше. Я думал, что здесь все по-другому.
— Разве вы не знали, что этот Город посещать не разрешается?
— Знал. Прочитал на стендах: «Посторонним вход воспрещен».
— Там есть и продолжение, — уточнила Машина.
— Верно.
Господин Феррье услышал слова, произнесенные почти шепотом: «Под страхом… смертной казни».
— Вы хотите еще что-нибудь сказать?
— Подождите. Вы Машина, которая действует в автономном режиме?
— Точно.
— И никто из людей вами не руководит?
— Нет.
— То есть не существует человека, который говорил бы вашим голосом и слышал бы вашими органами слуха?
— Все правильно.
— Следовательно, никто не может вас остановить и изменить?
— Никто. Я защищаю этот Город. Бессмертна. И кто, как не враг, захотел бы меня отключить?
— В таком случае мне нечего больше сказать. Слишком поздно.
— Хорошо. Вы готовы?
Тяжкое молчание. «Хоть бы ветерок какой-нибудь поднялся, ставни бы заскрипели, листики зашелестели», — тоскливо вздохнул господин Феррье.
— Полагаю, что готов.
Господин Феррье услышал очередь. Он живо представил себе острый язычок пламени, кучку мгновенно взвихренного струей воздуха и рассыпавшегося по сторонам пепла. В общем — ничего страшного.
— Чистенько, — протянул он. Сухой язык с трудом ворочался во рту. «Сам виноват. И никто больше. Что за безумная идея — уйти из своего Города! И все же жаль, — думал он. — Приятный был парень. Но все сделано правильно. Явный шпион. А почему бы и нет? Или еще хуже — бродяга».
Машина, явно куда-то торопясь, проехала мимо.
— Здравствуйте, господин Феррье, — раздался спокойный голос.
— Добрый день, — машинально ответил он. Подумал: «Не стоит ни о чем сожалеть. По-другому и окончиться не могло. Нелепо. Смешно…»
Он протянул руку к стоявшему на столе бокалу и принялся рассматривать болтавшийся в нем кубик льда. Весело искрившийся солнцем кусочек, этакая неутомимая юла. Раньше растает, чем перестанет егозить. Прежде исчезнет, чем пресытится своей игрой. Как кто-то, кто вот также неутомимо вышагивал бы по заброшенным дорогам без собственного Города и родного дома.
Сверкнула молния, обжигающий ветер пронесся над Городом.
— Бомба! — громко воскликнул господин Феррье. «Правда, бомба. Ведь идет война. Хотя прошло вот уже много лет, а ничего так и не случилось. Ей суждено длиться вечно, без конца. Без выстрелов, без пламени».
«Видно, промахнулись, — через минуту продолжил он свой внутренний монолог. — Ну что же, дождемся и следующую — лет эдак через десять. — Он перевел дыхание. — И ведь все время целят в купол. Надеются поразить мозг Города и тем самым задавить в нем жизнь. Говорят, внутри купол напичкан магнитными барабанами и лентами. Это — память. Гигантская электронная память Машины. В нее занесены фамилии, возраст, пол, размеры, запахи, лица всех жителей Города. Весь Город расписан, упрятан в молекулы и кристаллы, которые магнитно сориентированы. Человеческий глаз расшифровать эти данные не в состоянии. Это — абсолютно секретные сведения. Потому что идет Машинная война между Городами. — Его взгляд ласково пробежал по изящным контурам купола. — И никто, ни одна человеческая душа не заглядывала туда уже много лет, не меньше сотни. Как долго эти купола ведут свой тайный образ жизни? Сменилось целое поколение людей с тех пор. Или уже три? Думаю, что так оно было от века. Любопытно… а мы тоже забрасываем их бомбами, стремясь непременно угодить в купола? А что, если какой-нибудь Город вдруг окажется разрушенным, а часть его жителей уцелеет, оставшись без Города и обороняющей их Машины? Должно быть, это ужасно».
