— Товарищ министр, воздушно-десантная дивизия вовремя... — Слова, похоже, не поспевали за возбужденной мыслью десантника, — все вдребезги разнесем к чертовой матери.
Гречко замахал на него рукой: дескать, погоди...
— Товарищ министр. Все семь дивизий готовы разнести в клочья любого противника!
— Спокойно, генерал. Конкретно о 98-й дивизии.
— Докладываю. С военно-транспортной авиацией все согласовано. Дивизия готова к высадке парашютным способом. После получения сигнала не более как через два часа.
— Утверждаю. Садитесь...
Гречко закрыл свою тетрадь. Я посмотрел на часы... Все мероприятие заняло меньше часа. Точнее, 43 минуты.
..Все двинулись к двери. И вдруг кто-то тронул меня за плечо. Я обернулся и увидел Маргелова.
— Ну что, понял, Саша?
— Так точно, Василий Филиппович.
— А что понял? — осклабился воздушный десантник.
— Действовать надо решительно и твердо управлять войсками.
— Е... надо и фамилию не спрашивать — вот что надо!
Я остолбенел. В такое время и такой цинизм из уст прославленного героя войны».
Более служебные пути А. М. Майорова, назначенного на должность командующего Центральной группой войск в Чехословакии, и командующего ВДВ не пересекались.
День 18 августа 1968 года был насыщен до предела: комдивы 7-й и 103-й дивизий получили от командующего боевую задачу, и тут же заработала цепочка, ведущая от командиров соединений к частям и подразделениям. Приближалось время сигнала «Влтава-666», и Василий Филиппович в эти часы не находил себе места — слишком короткий срок был отпущен подчиненным для подготовки. Справятся ли они? Однако командующий ВДВ не опускался до мелочной опеки, а его спокойствие и выдержанность придавали уверенность всем, на чьи плечи ложилась судьба операции.
Об этих чертах командующего ВДВ вспоминал генерал П. Ф. Павленко:
«Обстановка всякий раз бывает конкретная, не похожая на теорию. В том и искусство командира, что он способен (или не способен) правильно оценить ее. У нас порой даже в высоких инстанциях преуспевали и вышли в чины сугубые теоретики, не способные, однако, практически командовать ни на войне, ни в мирное время. Я никогда не слышал от Василия Филипповича «классических» Формулировок замыслов, решений, как это преподается в академиях. Зато я много раз слышал его приказы и распоряжения как на учениях, так и в повседневной жизни — четкие, ясные и краткие, при которых подчиненный может проявить инициативу в способах выполнения задачи, замысел решения командующий уже "отложил" в своем уме.
