— Сверху вот прислали… и ты… Ну, понимаешь… Нехорошо, в общем. Были сигналы… И неоднократные. Да. Такое дело, что нельзя так. Смотри, в общем, бумаги на тебя… Удостоверение и оружие сдать надо бы…
Вспомнился молодой, но глупый Алексей Лагутин, подскочивший к выходящему из здания Сергею.
— Серега, так что они? А?
— Ничего. Все, кончился мент. Одним засранцем меньше.
— Это те? Да? Те, что в «мерсе»? Из Кремля?
— А какая, к хренам, разница? Мерс-шмерс, Кремль-Хремль! Вот надо, блин, меня увольнять по личному указу президента?! Это бабла отвалили, кому следует, товарищи адвокаты! — Иванов плюнул и двинул по улице, толкаясь и уже не оборачиваясь на своего бывшего коллегу. — Добились своего, гады…
Теперь на потолке кто-то гадливый написал эту мерзоту, как на заборе. И никакие попытки убрать надпись к чертовой бабушке не помогали. Сергей закрывал глаза, открывал и снова читал одни и те же слова. Он пытался размазать буквы, но руки не слушались, кухня плыла.
«Я ведь подыхаю, — неожиданно ясно подумал Иванов. — Надо двигать отсюда».
Он перевернулся на бок. Помещение качнулось. Что-то загремело, но звуки доносились через нарастающий гул в ушах с трудом, глухо, будто через плотные слои ваты. Сергей застонал, чувствуя, как желудок подкатывает к горлу, перекатился на живот и пополз к двери. Точнее, это ему казалось, что он ползет, на самом деле Иванов едва-едва двигался, подтягиваясь ослабевшими руками. Зрение сузилось. Теперь коридор казался длинным, сделанным из темноты, и только слабенькая полоска света где-то впереди, у входной двери.
Сергей тянулся к этой полоске, цепляясь за порог, за плинтусы. По сантиметру. По чуть-чуть. Лишь бы доползти.
Когда бывший мент вывалился на лестницу, силы оставили его. Стены темноты сдавили голову. И только огненная надпись: «За действия, несовместимые с должностью…» плавала перед глазами.
Иванова спасла припозднившаяся соседка, возвращавшаяся с собакой после вечерней прогулки.
— Батюшки! — Вид соседа, лежащего лицом вниз на лестнице, сразу же вызвал в памяти старушки кадры из криминальной хроники. Заказное убийство, не иначе. — Батюшки!
Старушка кинулась отгонять любопытную собаку от предполагаемого трупа, но, уловив знакомый запах, остановилась.
— Никак сивухой отравился, родимый… Вот ведь…
И еще Сергея спас добросовестный санитар, приехавший на «скорой».
Бомж какой? — поинтересовался санитар у соседки, морщась от неумолчно тявкающей собачонки.
— Что ты, батюшка, сосед это мой! Хороший человек! Милиционер! Не пьет, не курит…
