На школьную стоянку я приехала последней. И почему всегда так неловко оказываться последней — последней куда бы то ни было?
С четырьмя толстыми тетрадками и несколькими учебниками я вылезла из «шевролешки» и хлопнула дверью. Та не закрылась, как надо. Я налегла на нее бедром — не помогло; только книги вывалились из рук. Тем не менее я оставалась спокойной.
В школе уже шли уроки. В коридорах было так же тихо, как дома, и я подумала: «Что за день тишины!»
Перед тем как пойти в класс, я отправилась к своему шкафчику. Набирала на двери нужную комбинацию, когда сзади подкрался Джейсон и гаркнул в ухо:
— У!
— Джейсон, не пугай меня так! И почему ты не на занятиях?
— Увидел, как ты приехала, и решил встретить.
— Так прямо встал и вышел из класса?
— Проехали, мисс-формалисс. Скажи лучше, с чего это ты так странно говорила по телефону вчера вечером?
— Я странно говорила?…
— Боже, Шерил, не бери пример со своих пустоголовых подружек.
— Это все?
— Нет. Теперь ты моя жена, поэтому веди себя должным образом.
— Как это — должным образом?
— Послушай, Шерил, перед Богом мы теперь не два разных человека, понятно? Мы — одно целое. Так что, делая из меня дурака, ты и себя превращаешь в идиотку.
Джейсон прав. Мы действительно были женаты — уже почти полтора месяца, — хотя никто, кроме нас, об этом не знал.
Я опоздала в школу потому, что хотела остаться наедине с собой и провериться на беременность. Я не волновалась: в конце концов, я замужняя женщина, чего мне стыдиться? Вот только месячные запаздывали на три недели, а фактам надо смотреть в лицо.
Вместо нашей с братом ванной комнаты на первом этаже я поднялась наверх, в ванную для гостей. В ней было чуть больше от больницы, чуть меньше личного, и она, если честно, не способствовала угрызениям совести. Оливковая сантехника и настенная пленка с нарисованным на ней коричневым бамбуком почему-то заставляли почувствовать какую-то болотную сырость, с которой резко контрастировала коробочка теста на беременность — вся такая научная, белая в синюю полоску. Больше сказать, пожалуй, нечего. Разве что одно — пятнадцать минут спустя я официально была беременной и опаздывала на урок по математике.
— Господи Иисусе, Шерил…
— Не ругайся, Джейсон. Не поминай имени Господа всуе.
— Ребенок? Я молчала.
— Ты уверена?
— Джейсон, я опаздываю на занятия. Неужели ты совсем не рад?
Джейсон зажмурился, словно что-то попало ему в глаза:
— Ну да, конечно, рад…
— Давай поговорим на перемене, — предложила я.
