Ронда сделала огромные глаза и бросила быстрый взгляд на Слоана.
— Неподалеку имеется парочка мест, которые относятся к хонки-тонк. Но я не знаю, вряд ли вы…
— А вы там были когда-нибудь? — перебила Лейни.
— Ну… да. Я была в «Шестизарядном револьвере». По вечерам они каждый час подают разную выпивку, а в первый раз заказываешь бесплатно. У них самое лучшее пиво и текила из двух графств. А два раз в неделю у них караоке. Но не сегодня. Сегодня — белый танец.
— Как вам кажется, мои новые джинсы подойдут для такого места?
Ронда кивнула и рассказала Лейни, как туда добраться. Их беседа прекратилась, когда, наконец, у Лейни со Слоаном подошла очередь в кассу.
Слоан подсказывал Лейни, что следует делать.
— Положи покупки на стойку, — шептал он. — Я заплачу, а ты потом мне отдашь.
— Тебе не кажется, что «Шестизарядный револьвер» звучит забавно? Может, сходим туда?
— Лейни, мы ни в коем случае не должны идти сегодня вечером в какой-то бар. Выброси из головы эти глупости.
Он продолжал ворчать, открывая тяжелую деревянную дверь в «Шестизарядный револьвер» и пропуская Лейни вперед в полутемный зал.
Женщины похожи на питбуля: уж если они во что-то вцепились зубами, их и за уши не оттащишь. Слоан так и не сумел отговорить Лейни от посещения этого придорожного бара.
Чтобы ускорить процесс, он остался возле машины, пока Лейни переодевалась прямо в салоне на заднем сиденье. Слоан не мог не признать, что она выглядела очень хорошенькой в новых, плотно сидящих на бедрах джинсах. Ее округлости, которыми он и прежде любовался, в брюках и пиджаке не были так заметны и притягательны. Темно-синий хлопок сделал ее выпуклую попку еще стройнее. Слоан с трудом отвел глаза.
Лейни надела новую обтягивающую темно-зеленую рубашку с длинным рукавом, которая так шла к ее глазам и выгодно подчеркивала высокую грудь. Вырез на рубашке шел как раз до лифа, притягивая взгляд Слоана. А тот даже ухитрился заглянуть ей через плечо на соблазнительно открывающуюся выемку груди, прежде чем Лейни поймала его взгляд.
Он и так весь день, сидя за рулем, чувствовал исходящее от нее тепло, возбуждающе действовавшее на него. Какого черта она теперь от него хочет!? Собирается его мучить еще и ночью?
Их обдало прохладой кондиционированного воздуха, и когда глаза Слоана понемногу привыкли к полумраку, царившему в баре, он повел ее сквозь клубы табачного дыма и громкую музыку, льющуюся со всех сторон из мощных динамиков. Звучала музыка «кантри». Слоан узнал песню. Это была запись Трэвиса Тритта, популярная несколько лет назад.
