— Хорошо. Я не хотел бы отнимать у вас много времени. Я хочу знать, где ваш ухажер.
Она не ответила.
— Ваш ухажер, — повторил он. — Версо. Или вы уже о нем забыли?
— От него давно ничего не слышно.
Шеферд вздохнул. Его рука метнулась одновременно со вспышкой света на лезвии ножа, оставляя красную полосу на ее теле, от левого плеча до правой груди. Она начала хныкать, и он зажал ее рот ладонью.
— Я же говорил, — сказал он. — Я не хочу причинять вам боль, но мне придется, если вы будете меня вынуждать. Я повторю свой вопрос: где он?
— Его задержала полиция.
— Где?
— В Виргинии.
— Где именно в Виргинии?
— Я не знаю.
Шеферд занес руку, и она запротестовала, повысив голос:
— Да не знаю я! Они перевозят его с места на место. Он больше не мой ухажер. Я не видела его с тех пор, как его взяли. Я только знаю, что скоро он будет в Норфолке. Там состоится слушание большого жюри. Он собирается дать показания.
— Когда он звонил в последний раз?
Некоторое время женщина молчала, и Шеферд позволил себе напомнить ей:
— Мое терпение не безгранично.
— Этим утром, — сказала она наконец.
— До или после того, как я позвонил?
— После. Я только вошла, и раздался телефонный звонок.
Телефон стоял на столе слева от Шеферда. Рядом с ним автоответчик, но он был выключен.
— Почему выключен автоответчик?
— Я хотела прогуляться вечером, сходить в кино. Сегодня вы единственный посетитель.
— Встаньте.
Она послушно последовала его указанию. Они подошли к столику с телефоном, потом он велел ей встать на колени, лицом к стене.
— Пожалуйста!
— Просто садитесь. Я должен позвонить по телефону и узнать, откуда был последний звонок, и не хочу, чтобы вы наделали глупостей в это время.
Она неохотно встала на колени. Шеферд набрал номер и подождал.
— "Чеспик Инн", — сказал мужской голос. Шеферд повесил трубку.
«Придурок», — подумал он.
Он отступил от стоящей на коленях женщины. Она не поворачивалась.
— Пожалуйста, — сказала она. — Больше не делайте мне больно.
— Не буду.
Шеферд был человек слова. Она ничего не почувствовала.
* * *
Гарри Райленс никогда бы не назвал себя человеком нервным: нервный человек не смог бы преуспеть в страховом бизнесе. Нервничали только неудачники, которые страховку приобретали. Этот бизнес, пардон за каламбур, был замешан на страхе, без него вся индустрия страхования пошла бы ко дну. Но сейчас именно Гарри нервничал не на шутку. Странный парень, от которого в дрожь бросало, куда-то исчез, инстинкт же подсказывал Гарри, что нужно убираться отсюда как можно быстрее и надеяться на то, что им с Вероникой удастся выехать на шоссе без посторонней помощи.
