Что-то происходило там, на площади. Зуби сделалось немного обидно. Ее, дочь вождя Нбаби, бросили одну. С первым ребенком.
Она же еще ничего не умеет. К тому же она страшно голодна.
К дыму костров, который давно щекотал роженице ноздри, примешался очень аппетитный запах. Зуби не сомневалась, что, как только мясо сварится, ей принесут этот деликатес. Бычью похлебку. О, сейчас она съела бы очень много! Две или даже три обычные порции.
Да ей теперь и положено питаться за двоих. Их теперь двое. Она с нежностью смотрела на сына. Он орал. Зуби вспомнила, что на ее глазах делали в таких случаях деревенские матери.
Руки привычным движением, будто не впервой, прижали губки младенца к разбухшей груди. Пальцами Зуби сдавила сосок. Показалась капля. Белое на черном.
Она сжала сильнее. Молоко брызнуло.
Ребенок зачмокал. На дочь вождя упала чья-то тень.
Кто-то загородил вход в хижину. У Зуби дрогнуло сердце. Вот так когда-нибудь упадет тень и войдет ее белый мужчина, ее белая любовь, ее Белый бог. Которому подчиняется множество других белых людей.
Который сейчас где-то далеко и не подозревает о том, что стал отцом.
«Или подозревает? — смутилась вдруг дочь вождя. — Разве бог может чего-либо не знать?»
Оторвав глаза от обедающего Кофи, она увидела перед собой Каллу. Лицо главного колдуна было перемазано бурыми полосами крови поверх белой праздничной раскраски. В руках он держал глиняное блюдо с похлебкой. Одуряющий аромат наполнил пальмовый дом вождя.
— Я узнал, что ты стала женщиной, и принес тебе праздничной еды, — ласково сказал колдун. — Боги приняли обе жертвы. У нас будет хороший урожай и хорошая охота. Твой отец Нбаби уже дважды видел опытным глазом пыль за холмами.
Антилопы покинули свои лежки и пустились в путь.
Колдун опустился на колени и поставил блюдо на пальмовый лист рядом с ложем. Рот Зуби немедленно наполнился слюной. Благо влага вновь появилась в организме.
Однако она не могла есть, пока не насытится маленький Кофи. Боялась, что горячие капли бульона обожгут нежное тельце. Пока она могла лишь глотать.
— Спасибо, Каплу, — благодарно и даже растроганно ответила Зуби. — Я очень хочу есть. Мне теперь нужно есть за двоих.
Ты очень хорошо сделал.
Сердце колдуна затрепетало. Он выхватил хлопковый цветок, который прятал за спиной, и протянул дочери вождя.
«Зачем он принес это?! — изумилась она. — Хлопковый цветок символ сватовства. Его предлагают той, которую хотят взять в жены! Неужели колдун…»
