— Тогда нам надо посмотреть, что мы можем наворотить прямо отсюда, — говорит кузен. — Если хорошенько поразмыслить, то очень даже хорошая обстановка для этого… я имею в виду, для создания неприятностей. У большинства из этих женщин дома есть мужья, и даже те, которые не занимают достаточно высокого положения в общине, все равно так влиятельны, что, если дело дойдет до ссоры, местные власти вынуждены будут встать на ее сторону.
— Почему ты это говоришь? Я имею в виду, почему это скандал с этими девахами должен вызвать больше шума, чем безобразничание с любыми другими?
Вместо того, чтобы сразу ответить, Нунцио откидывается на спинку стула и несколько минут с подозрением смотрит на меня.
— Гвидо, — говорит он наконец. — Ты пытаешься быть глупцом просто чтобы вывести меня из себя?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что ты же сам говорил, что наш командир указывал нам, мол, с девками можем безобразничать на здоровье, но респектабельных женщин должны оставлять в покое. И все же теперь, когда я пытаюсь разработать конкретный курс действий, ты ведешь себя так, словно для тебя это с иголочки новая идея.
— Просто мне кажется отталкивающей разновидностью классового предрассудка и фанатизма, — говорю я, — считать, что респектабельность женщины зависит от ее финансового положения и образования. Разве не лучше было бы, если дело обстояло совсем наоборот? Я имею в виду, если бы респектабельность женщины определяла ее место на финансовой лестнице, а не наоборот?
— С этим два затруднения, — говорит Нунцио. — Прежде всего, тот же несправедливый стандарт применяется и по отношению к мужчинам… и, значит, это относится ко всем, а не только к женщинам. Те, что богаты и образованы, всегда считаются более респектабельными… хотя бы по той причине, что они обладают большей властью и платят больше налогов.
— Это верно, — задумчиво киваю я.
— А второе затруднение в том, что это совершенно не относится к обсуждаемой теме… то есть к тому, как вызвать развал армии.
— Да?
— И, что еще важнее, всякий раз, когда ты пытаешься завязать со мной философскую дискуссию, это следует понимать как верный признак того, что ты намеренно стараешься отвлечь мое внимание… так как обыкновенно ты сторонишься таких разговоров как повестки в суд.
Когда н умолкает, я ничего не отвечаю, потому что он, кажется, взял меня за жабры. Ведь я и впрямь пытался сменить тему.
— Все это — попытка придуриваться и неуклюжие старания затеять философскую дискуссию, приводя меня к убеждению, что ты по какой-то причине увиливаешь и не желаешь приступить к выполнению нашего задания. Я прав?
