Я не боюсь | страница 18
Сестра посмотрела на меня.
– Мы строили шалаш, – я достал очки из кармана, – и они сломались.
Папа выпустил облачко дыма.
– Подойди. Дай погляжу.
Папа был невысоким, худым и нервным. Когда он садился в кабину своего грузовика, его почти не было видно из-за руля.
У него были черные волосы, которые он бриолинил. И росла жесткая седая щетина на подбородке. И он пах одеколоном.
Я протянул ему очки.
– Выбросить. – Он положил их на стол. – Больше никаких очков.
Мы с сестрой переглянулись.
– А как же я? – насторожилась Мария.
– Поживешь без очков. Будет тебе уроком.
Мария потеряла дар речи.
– Но она не сможет. Она ничего не видит, – заступился я за сестру.
– А кого это интересует?
– Но…
Никаких «но». – И повернулся к маме: – Тереза, подай-ка мне вон тот пакет, что на буфете.
Мама протянула ему пакет. Папа достал оттуда синюю бархатную коробочку.
– Держи.
Мария открыла ее. Внутри лежала пара очков в оправе из коричневого пластика.
– Попробуй их.
Мария надела очки, но продолжала гладить футляр.
– Нравятся? – спросила мама.
– Да. Очень. И коробочка красивая. – И побежала посмотреть на себя в зеркало.
Папа налил себе еще вина.
– Но, если сломаешь и эти, других я тебе не куплю, поняла? – После чего взял меня за руку: – Покажи-ка мне твои мускулы.
Я согнул руку и напряг мышцы. Папа обхватил мой бицепс:
– Не очень-то изменился с прошлого раза. Делаешь гимнастику?
– Да.
Я ненавидел гимнастику. Папа хотел, чтобы я ее делал, он говорил, что я рахит.
– Неправда, – сказала Мария, – ничего он не делает.
– Иногда делаю. Почти всегда.
– Садись сюда. – Он усадил меня к себе на колени, и я попытался его поцеловать. – Нечего меня целовать, грязнуля. Если хочешь поцеловать своего отца, сначала надо помыться. Тереза, как мы поступим, пошлем их в койки без ужина?
У папы была красивая улыбка и отличные белые зубы. Чего не унаследовали ни я, ни моя сестра.
Мама ответила, даже не повернувшись:
– Было бы правильно! С этими двумя я вообще дела иметь не хочу.
Вот она действительно была сердита.
– Давай сделаем так. Если они хотят ужинать и получить подарок, который я привез, Микеле должен победить меня. Прижать мою руку. Иначе—в кровать без ужина.
Он привез подарок!
– Ты шутишь, опять ты шутишь…
Мама была очень довольна, что папа снова дома. Когда папа уезжал, у нее начинал болеть желудок, и чем дольше длилось его отсутствие, тем молчаливей она становилась. Через месяц замолкала совсем.
– Микеле не сможет тебя победить. Он слабак, – сказала Мария.