* * *
Вскоре Л-29 снова пришел к нам на испытания. На этот раз следовало испытать его на перевернутый штопор.
Как и прежде, ведущим летчиком был назначен Николаев, ведущим инженером - Ямщикова - летчик-истребитель, участница Великой Отечественной войны, летчик-испытатель и, как я уже сказал, первая в мире женщина, покорившая первые реактивные истребители.
Ольга Николаевна Ямщикова как авиатор личность яркая, выдающаяся. Всю свою молодость и здоровье она отдала авиации. Когда врачи решили "списать ее с неба на землю", Ольга Николаевна уже имела инженерное образование и почти два десятилетия стажа по испытаниям многих самолетов.
Здесь к месту я хочу сказать следующее. Когда ведущий испытания летчик обладает знаниями и инженера, а ведущий инженер обладает и опытом летчика, то это и есть та вершина, на которую поднялись в своих знаниях авиаторы, благодаря которым легче и перспективнее испытать и внедрить в строевые части новую авиационную технику. У нас были и другие товарищи, которые обладали этими качествами. Как, например, ведущий инженер полковник-инженер Владимир Андрианович Ермолаев, в прошлом тоже летчик-истребитель, отдавший в свое время полетам и испытаниям много своих сил и энергии.
Но продолжим разговор об испытаниях на перевернутый штопор самолета Л-29.
Еще при полетах на нормальный штопор, когда вводились ошибки непоследовательной дачи рулей на выводе, Николаев наяву познакомился и со штопором перевернутым. То было в тот момент, когда при выводе из штопора давалась первой не педаль, а ручка управления - отклонялся не руль поворота, а рули высоты. В этом случае Л-29 "ложился" на "спину" и продолжал штопорить в перевернутом положении.
Когда-то и "Аэрокобра" выделывала такие "штучки". Николаев летал, укрощая ее не раз. Теперь же тот давний опыт ему пригодился для того, чтобы укротить этот, напоминающий по форме кабины доброго дельфина, реактивный учебно-тренировочный Л-29.
До Николаева никто из летчиков чехословацких и советских не летали на Л-29 на перевернутый штопор. Александр Федорович и был первопроходцем опасной фигуры на этом самолете.
Своим уверенным николаевским почерком он отлично проводил и эти испытания. Переворачивал на высотах от четырех до девяти тысяч метров на "спину" машину, энергично отдавал от себя ручку (терялась при этом скорость) - давал ногу и машина штопорила. Почти всегда при вводе она делала "кульбит" - так летчики называют самопроизвольный кувырок самолета в воздухе через кабину.
