- Вот уже и вправду ты учишь меня, как поступать, как он предсказывал. Чему ты меня учишь? Величие разве в убийстве?
- Не в убийстве, а в истреблении врагов. Чем больше их истребишь - тем больше твое величие. Твой отец, мой дед знал это. Он велел избить четырнадцать тысяч младенцев, ибо среди них точно был его враг. Твоего отца уж нет, а люди до сих пор его зовут Великим Иродом. Если же он убил бы одного - только того самого, его бы презирали.
- Он убил невинных, а того, кого боялся, не убил.
- Так убей ты! Убей Иоанна - сегодня же, немедленно!
- Что же за спешка у тебя? Из крепости в Махеры ему не убежать.
- Сегодня убей, чтобы завтра не омрачать праздник.
- Успокойся, ты сама не ведаешь, что говоришь.
- Вот как?! Ты уже защищаешь его передо мной?
- Я просто справедлив.
- Не желаю такой справедливости, в которой словам оборванца ты придаешь больше значения, чем просьбе любящей супруги.
- Он упорно обвиняет меня в прелюбодеянии. Что плохого в том, что я женился на тебе?
- Как ты можешь усомниться во мне? Ты уж не сожалеешь ли о том, что принял мою любовь?
- Ну что ты! Никогда! Я так люблю тебя и твою ... дочь!
- Нашу дочь. Мы - одна семья.
- Да, да, Саломию, дочь нашу.
- Так не будь мрачным.
- ...Она не похожа ни на меня, ни на Филиппа. Гибкая, как лань, тонкий стан, девственные перси, глаза - огонь, волосы - пламя! И на тебя она не слишком похожа, Иродиада.
- Хочешь, она станет танцевать для тебя и твоих гостей на празднике твоем?
- Я уже просил её, однако, она сказала, что смущается. Уж я просил... Приказывать ей я не решился, хотя ведь мог. Что же за танец - по принуждению?
- Я попрошу её ещё раз. Она просто оробела. Она юна и стесняется твоих гостей.
- Неужели она согласится?
- Она сделает все, что попросишь, супруг мой. Она твоя ... Твоя дочь. Мы обе - твои.
- И обеих вас я люблю.
- И мы тебя. Однако, накажи этого дерзкого.
- Послушай ...
- Как хочешь. Я только высказала предположение, что так будет лучше для всех. Но если ты считаешь, что лучше его отпустить, конечно, отпусти. Ведь никто не сможет принять решение лучше, чем ты, супруг мой и господин!
- Ну что ж, пожалуй, это так и есть. Я советуюсь со многими, но решаю всё сам.
- Конечно! Только ты принимаешь решение, а наш долг - повиноваться.
- Как не прав был он, обвиняя тебя. Ведь ты вовсе не стремишься взять верх надо мной!
- Нисколько, мой повелитель.
- Я вижу. Нет, не прав он. Он не столь мудр, как о нем говорят.
