И наконец, "эти нечистые люди отказывались от чаши со святой водой" и совершали подношения идолам.
Тамплиеры своими порочными словами и делами "оскверняли нашу землю, загрязняя её развратом, стирая с лица её Божью росу и отравляя чистый воздух, которым мы дышим".
"Сперва, - признавался король в своем предписании, - я сомневался в справедливости всех этих обвинений, полагая, что доносчики и распространители столь отвратительных и невероятных слухов вполне могли действовать по злобе, из зависти, в припадке гнева или же побуждаемые алчностью, а не из одного лишь желания защитить истинную веру и справедливость". Однако же обвинения были столь многочисленны, аргументы столь правдоподобны, что это вызвало у короля "достаточно серьезные опасения и подозрения".
А потому он встретился с папой и созвал на совет королевскую курию, куда входили прелаты и бароны, чтобы всесторонне рассмотреть этот вопрос и докопаться до истины. В результате всех дискуссий, подкрепленных к тому же просьбой о помощи Гийома де Пари, назначенного папой инквизитором Франции, "взывавшего к силе нашей руки", король издал указ о повальных арестах Тамплиеров и содержании их в тюрьме до церковного суда; их имущество, как движимое, так и недвижимое, подлежало конфискации и отправке - без изъятия! - на хранение в королевскую казну.
Считалось, что даже если некоторые рыцари окажутся невиновными - а это было вполне вероятно, - то судебное расследование все равно пойдет им на пользу, ибо все Тамплиеры оказались чересчур сильно скомпрометированными.
Заканчивалось тайное предписание следующими словами: "Мы, кого Господь поместил на сторожевую башню королевского величия, дабы мы имели возможность оттуда защищать вероучение Святой церкви, и всеми силами стремились множить ряды истинно верующих", приказываем преступить к осуществлению данного предписания на утренней заре 13 октября в пятницу.
С этого момента история ордена полна, с одной стороны, всевозможных тайн, а с другой - поведение самих Тамплиеров поражает своей демонстративной нерешительностью. Создается впечатление, будто Храмовники, зная о готовящихся массовых арестах, и не собирались ничего предпринимать.
За несколько недель до арестов сенешали короля беззастенчиво проникали на территории, принадлежащие ордену, чтобы заняться описью имущества, которое в скором времени должно было отойти в казну. Во избежании подозрений предлагалось то же самое сделать и по отношению к другим орденам под тем предлогом, что настала пора платить церковную десятину. Однако лишь слепой не видел истинной причины подобной активности.
