Империя Круппов. Нация и сталь - Евгений Викторович Жаринов

Евгений Жаринов

Империя Круппов. Нация и сталь

Эта книга посвящается

Белякову Олегу Александровичу, без чьего участия она бы просто не увидела свет

О, Германия, бледная мать!

Сидишь среди народов

Вся вываленная в дерьме,

Среди изгаженных

Самая грязная.

Б. Брехт. Германия.

Нацизм – это период, когда дух магии овладел рычагами материального прогресса… Историк рассудителен, а история – нет.

(Pauwels et Bergier. Le matin des magiciens, Paris, Gallimard, 1960).

И если рождаются такие чудовища, надо полагать, что это творения природы, хотя внешне они не отличаются от человека.

(Paracelse. De Homunculis, 1658).

И ещё раз скажу вам: не ждите слишком много от конца света.

(Stanislaw J. Lec. Aforyzmy. 1977).

Пролог

В 1914 году был убит эрцгерцог Австрийский Франц Фердинанд. Вслед за ним в могилу сошла и вся старая Европа. Громкие старомодные титулы, безграничная империя, любимая супруга эрцгерцога, бесчисленные песчинки человеческих жизней – все было унесено в бездну безудержным потоком надвигающегося безумия.

Был Франц Фердинанд жесток, упрям как мул и не без легкого налета чванливой глупости потомственного аристократа. Именно убийцам эрцгерцог обязан своим бессмертием. Безумным и бессмысленным поступком своим террористам удалось снять с петель врата ада, и старый добрый мир в лице пухлого и тупого австрийского аристократа очутился лицом к лицу с самой всесильной Смертью. Франц Фердинанд оказался первым в очереди, первым в огромной веренице человеческих душ, которых уже давно ждали адские топки и престол небесный. Лишь это обстоятельство и позволило имени эрцгерцога навечно зацепиться за скрижали истории и не кануть в бездну забвения.

И все же, каждые похороны имеют свои неповторимые особенности. В конечном счете, смерть способна возвеличить даже дурака, тем более эрцгерцога, чья кончина явилась лишь прологом гибели целого мира.

Когда речь зашла о наследстве, то никто не знал, как следует поступить с охотничьим домиком Франца Фердинанда, расположенном недалеко от Верфена. В течение четырех столетий этот охотничий домик, а на самом деле огромная вилла, был родовым гнездом для всех архиепископов Зальцбурга, при дворе одного из которых в качестве капельмейстера служил отец Моцарта. Однако постепенно власть в Зальцбурге стала светской, и легкий перестук священнических четок сменился ясным и бодрым лязганьем замков охотничьих ружей. Франц Фердинанд помимо прочих слабостей страдал почти маниакальной страстью к охоте. Бродя с ружьем по окрестным лесам, он собрал, может быть, самый большой охотничий трофей во всей Европе. Почти со всех стен восьмидесяти залов и комнат виллы глядели на посетителей застывшим взором стеклянных глаз мертвые головы оленей, волков, медведей, а также чучела зайцев, белок, сов, куропаток. Эрцгерцог словно заранее устилал путь всесильной Смерти трупами невинного зверья.