- У-а-а! - по-звериному взвыл налетчик и безвольно повис на вытянутой руке, потеряв сознание.
- Протоплазма... - раздумчиво произнесла Рыжая Харя, мерно пережевывая и хрустя лезвием ножа. - Активная протоплазма. Люблю активную протоплазму...
От дикой сцены волосы у меня на голове встали дыбом, и все же сознание где-то на периферии отстраненно отметило, что эту фразу я уже когда-то слышал. Или читал.
За спиной раздался крик ужаса, и я резко обернулся. Бросив цепь и отшвырнув от себя потерявшую сознание Люсю, второй налетчик в панике бежал по улице, не разбирая дороги.
И я не стал ждать финала. Подскочил к неподвижно лежащей девушке, подхватил ее на руки и устремился прочь в другую сторону. Но уши себе заткнуть не смог. Никогда со мной ничего подобного не происходило, но почему-то я точно знал, что там, за спиной, сейчас делается. И слышал. Вначале раздалось быстрое, весьма характерное чавканье, а затем приглушенно запиликал, именно запиликал, а не заиграл, похоронный марш. Патефонно шепеляво, в ритме собачьего вальса.
Я не Геракл, и конституция у меня весьма скромная. При нормальных обстоятельствах в лучшем случае девушку метров десять на руках бы пронес, но не более. А тут пробежал метров пятьдесят до пустынной троллейбусной остановки, где и рухнул со своей бесчувственной ношей на скамейку. Точнее, на остатки скамейки - две узкие поперечины, лежавшие на бетонных боковинах. Одна поперечина была вместо сиденья, вторая - вместо спинки.
Рухнул и чуть не уронил Люсю. Как в этот момент я понимал безумный аллюр Аристотеля...
Немного отдышавшись, я попытался привести девушку в сознание. Ничего не получилось - скорее всего, потому, что не знал, как это делается. Осторожно похлопал по левой щеке (по правой побоялся - на ней расплывался огромный синяк), но это ни к чему не привело. Тело девушки было настолько расслабленным, что съезжало с колен, голова запрокидывалась, и я никак не мог устроить Люсю поудобнее. Наконец нашел выход: положил тело поперек колен, а голову - на сгиб локтя. Ноги свесились, разорванная юбка задралась, оголив белые трусики. Будем считать, что легко отделалась - синяк под глазом, разорванная юбка, глубокий обморок. Если, конечно, это потом не отразится на психике.
Я тяжело вздохнул. Ну и что делать дальше? Сидеть, ждать троллейбуса? Бесполезно. Пусть девушка очнется, а там видно будет. При мысли, что придется пешком пробираться по Хацапетовке, мороз пробежал по коже.
