- Боря! Борис! Все нормально! - я подхватил оседающего искателя, посадил на свободный табурет:
- Борька, ну очнись же!
Борис, не глядя на пол, прошептал побелевшими губами:
- Хана! Она меня... укусила!
- Куда?! - Паганель бросился к Борису, заглянул ему в глаза.
- Не знаю, куда-то в ногу, ох, жжется, черт! Где носок... в правую.
Паганель бухнулся на колени, закатал искателю штанину, и мы увидели на лодыжке, на фоне побелевшей кожи, два сочащихся кровью маленьких пятнышка.
- Сережа, "Скорую"! - Паганель выдохнул и вдруг буквально впился ртом в ногу Бориса.
"Господи!", - подумал я, хватая телефон: "Что же это делается! Змеи, а теперь вампиры!" Паганель тем временем оторвался от ранки, сплюнул тягучую желтую слюну прямо на пол и крикнул:
- Скажи им, что яд из раны отсосан, но ему необходима инекция сыворотки!
Он вновь припал к ноге Бориса, а я второй раз за минувшие две недели набрал на диске телефона "03".
Пока мы ждали "Скорую", Паганель отсосал весь яд, какой смог, забинтовал ранку бинтом из Николенькиной аптечки и осмотрел останки змеи.
- Обыкновенная болотная гадюка! Боренька, не волнуйтесь, все будет нормально. От гадючего яда не умирают. Поваляетесь пару деньков в больнице, и всего-то!
Борис, из бледного вдруг быстро покрасневший, выдавил:
- Жарко... Ну, сучья лапа, вот не повезло-то! Сестра с ума сойдет - я сегодня обещал вернуться! Твою мать, не везет так не везет...
Паганель потрогал лоб искателя, взял с подоконника кухонное полотенце далеко не первой, надо заметить, свежести, намочил его под краном и обернул вокруг головы Бориса, разговаривая с ним, как с маленьким:
- Ты, Боренька, не бойся. При укусе часть яда неизбежно попадает в кровь, вот и жар у тебя! Это не страшно, это скоро пройдет. Давай, миленький, пойдем в комнату, ляжем...
Мы под руки вывели Бориса из кухни и уложили на мою кровать. Он был в сознании, но дышал тяжело и натужно. Паганель отправился осматривать кухню, коридор с ванной и туалет, не затаилось ли где что-нибудь похуже болотной гадюки. Я сидел с пострадавшим, держа его за руку. Бориса била крупная дрожь, при вдохе где-то внутри свистело. Полежав, он заговорил:
- Сергей! Серега! Слушай, будь другом..., отправь сестре телеграмму!.. Адрес ты знаешь. Напиши... от моего имени, что я... из-за работы задерживаюсь в Москве... на недельку. Сделаешь?..
Я уверил Бориса, что все сделаю, и тут в дверь позвонили - приехала "Скорая". Честно говоря, я бы не удивился, если бы врач "Скорой" был тем самым, "Калягиным", и внутренне уже приготовился обьясняться, но это оказался довольно молодой парень в очках. Он осмотрел искателя, ввел ему сыворотку, димедрол и вызвал по телефону госпитальную машину. Пока ждали "госпиталку", Борис уснул. Паганель обьяснял врачу, как так получилось, что чуть не в центре многомиллионного города, в квартире на четвертом этаже человека кусает болотная гадюка. Не знаю, что он наплел - я в это время приводил в порядок кухню, брезгливо засовывая куски змеи в пакет, потом диктовал по телефону текст телеграммы, косясь на по-прежнему лежащий у края стола бокс; но когда врач собрался уходить, его профессиональное любопытство явно было удовлетворено, и он почему-то пожелал нам счастливой охоты.
