Перед этим произошло любопытное событие.
6 июня летчик /I. Крузе и штурман Л. Рубинштейн полетели на самолете "П-5" на 85-ю параллель и сели там, чтобы сообщать нам о погоде, когда мы шли с полюса на остров Рудольфа. Возвратиться на остров 6 июня им помешала погода, так же как она мешала Головину отвезти бензил для Алексеева. Когда Головин прилетел к Алексееву, мы разговаривали с экипажем алексеевского самолета по радиотелефону. Мы слышали его не хуже, чем слышим по телефону в Москве, или в Ленинграде, или в каком-нибудь другом городе на Большой земле. Алексеев сообщил нам:
- Несколько минут назад над нами пролетел Круае. Только что появился Головин. Головин встретился с Крузе в воздухе...
Потом мы шутили по этому поводу:
- Право, на льдах полярного бассейна нехватает только бензиновых колонок и милиции для регулирования движения, - так оживленно здесь стало...
Итак, 8 июня вечером все самолеты экспедиции собрались на острове Рудольфа. Операция была закончена, зимовка на полюсе работала, и мы могли вылететь в обратный путь. На острове Рудольфа оставался лишь самолет "СССР-Н-169" со своим экипажем на тот случай, если понадобится оказать папанинцам экстренную помощь.
Но вылет наш задержался. Обстановка была очень сложной. Самолеты находились на острове Рудольфа, где была еще зима, где лежали вечные льды и снега. Оттуда они должны были вернуться в Москву, где было лето, где зеленели бульвары, а люди ходили в белых костюмах. Самолеты предстояло перебросить из зимы в лето.
Для прощания с зимой самолеты были готовы- они стояли на лыжах. Для встречи с летом их надо было поставить на колеса. Это решено было сделать либо в Нарьян-Маре, либо в Амдерме, либо на одном из южных пунктов Новой Земли.
Но погода решила внести свои поправки в человеческие предположения. Бросив на Рудольф туманы и облака, она одновременно быстро расправлялась с остатками зимы на севере Большой земли. Из Нарьян-Мара сообщали о том, что все аэродромы раскисли. В Амдерме лед таял, а снежный покров исчезал с головокружительной быстротой. Ледокол "Садко", вышедший с колесами из Архангельска, взял курс на остров Колгуев, чтобы ждать указаний о дальнейшем пути. Если бы окончательно отпала возможность для самолетов сесть на побережье, ледокол пошел бы на остров Рудольфа. Там и были бы сменены лыжи на колеса.
Для перелета на материк нужно было вырвать десять часов хорошей погоды. Но этих часов не было. Весна продолжала свою работу. Развив бурную деятельность на материке, она стала потихоньку продвигаться на север. Вдоль Новой Земли по Карскому морю, не встретив льда, прошел пароход "Таймыр". Между домиками рудольфовской зимовки стояли лужи. Погода портилась.
