Полоска света с лестничной площадки разрезала желтым ножом густую темень прихожей. Нина осторожно опустила чемодан, скинула туфли и с улыбкой шагнула вперед. Ей не удалось остаться незамеченной.
— Кто там? — послышался из комнаты тревожный женский голос.
— Лена, это я! — прошептала Нина, и улыбка постепенно сползла с ее лица.
— Ох, а мы тебя не ждали сегодня!
Кутькова спрыгнула с кровати и, сунув ноги в тапочки, заметалась по комнате. Она была в одной сорочке, застиранной старой сорочке с обтрепанными кружевами… Муж тяжело храпел, отвернувшись к стене.
Что это значит? До Нины медленно и верно стала доходить суть происходящего. Раскладушка на кухне даже не разложена… Кутькова только что встала с постели — с ее постели, с постели, где невинно храпит ее муж… Ее действительно не ждали!
Нина щелкнула выключателем, забыв о детях.
— Что здесь происходит?
Тарабрин сонно заворочался в постели, пьяно приоткрыл один глаз.
— А, это ты… — пробормотал он спросонья. — Приехала?
— Как ты мог! — закричала Нина, забыв, что дети спят и нужно сдерживать голос. — Как ты мог!.. С ней!
Кутькова быстро подхватила свои вещи и ретировалась на кухню. Через минуту щелкнула входная дверь она ушла.
Все еще не веря в происшедшее, Нина ошеломленно опустилась на стул.
Сонно захныкала Ирочка, потирая кулачком глаза.
— Что такое? — пробормотал Тарабрин. Его младенческая улыбка свидетельствовала, что он ни сном ни духом не ведает о своей вине. — Иди сюда… — Он приглашающе откинул одеяло.
Нина села на кухне и горестно зарыдала, уронив голову на руки.
Боже мой, он изменил ей! И с кем? С Кутьковой! С этой уродливой старой девой, на которую до сих пор не польстился ни один мужчина! И это после нее, Нины, признанной красавицы, которой сам Марчело Мастрояни целовал ручку, которую сама Софи Лорен называла идеалом русской женщины! Она — и Кутькова…
Кутькова — ее соперница!
Предательница… Безотказная, верная Кутькова… Как она могла?
После радости и счастья кинофестиваля — такой удар!
Ах, как тяжело после венецианской волшебной сказки возвращаться в семейную рутину, в безрадостные советские будни. Ей опять предстоит одно и то же — дом, дети, пьяный муж с запахом перегара и редкие роли в кино…
Нет, она не будет больше это терпеть! Она заберет детей и уйдет от него. Ее терпение истощилось, она больше не может быть безгласной рабыней талантливого алкоголика!
Рассвет коснулся розовым лучом ее волос. Нина спала, уронив голову на руки. Этот же луч разбудил и Тарабрина, который вышел по малой нужде в туалет.
