– Тогда все решено. По крайней мере, я должен был попытаться что-то решить, – Ли нежно обнял девушку. – Возвращусь в Нью-Йорк сегодня же. После всего, что случилось, я не могу оставаться здесь. Ты должна вернуться домой и все хорошенько обдумать. Поймешь, кто ты есть и где твое место, какому миру принадлежишь. Думаю, ты сейчас не в состоянии решить ничего. Ты должна для этого побывать дома, Одри.
Она вынула носовой платок, вытерла слезы.
– Обещай мне никогда никому не рассказывать, что между нами произошло. Никогда не смейся надо мной и не рассказывай кому-либо подробности. Не надо омрачать красоту наших чувств.
Он поцеловал ее в висок.
– Ты должна была бы знать меня лучше. Наши отношения не касаются никого, кроме нас. Все было прекрасно, Одри. Сердцем чувствую, близость была нам необходима, независимо от того, что с нами произойдет дальше.
– Ты, действительно, считаешь, что может начаться война?
Отчаяние охватывало его, когда он думал о возможности начала войны.
– Мне известно, что на Севере есть люди, обладающие властью. Они уже сейчас обсуждают возможность применения военной силы, если южные штаты сделают попытку отделиться. Идут разговоры о том, что мы должны предпринять, как принудить Юг к повиновению, если в том появится необходимость. – Ли снова взял Одри за руку. – Одри, независимо от того, как сильно веришь тому, в чем тебя убеждали – в образ жизни, в права штатов, ты должна попытаться внушить отцу, объяснить ему, что произойдет, если он и такие же рабовладельцы станут игнорировать требования правительства. У Севера развитая промышленность, численность населения во много раз больше, чем на Юге. У северян есть возможности нанести удар, если это будет необходимо для сохранения Союза.
Она отстранилась от него, в первый раз почувствовав твердость его позиции и убеждений.
– Разрушить Юг? И ты будешь принимать участие в войне?
Он закрыл глаза, а затем посмотрел в сторону пролива.
– Если начнется война, я приму в ней участие.
– Даже если потребуется убивать таких людей, как мой отец? И Джой? Даже если негры восстанут против нас, убьют и сожгут наши дома?
– Не надо представлять все в таком мрачном свете, Одри.
– А каким другим образом можно это представить? – спросила Одри, побледнев от негодования, поднялась со скамейки, отошла в сторону, стала смотреть на море.
Он сразу же двинулся следом, обнял за плечи.
– Давай не будем говорить об этом, Одри.
– У нас нет выбора, Ли, – она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. – Ты, действительно, женился бы на мне, если бы я сказала сегодня «да»?
