– Я хочу жениться на тебе, Одри, и поехать с тобой в Бреннен-Мэнор, – сказал Ли.
Одри подняла глаза, она была изумлена. Какие у нее прекрасные зеленые глаза, похожие на море! Прежде, чем ответить, изучающе посмотрела на него.
– Скажи мне честно, Ли, ты действительно хочешь жениться или просто считаешь себя обязанным так поступить из-за вчерашнего?
– Я действительно хочу поступить благородно, – вздохнул Ли. – Но вовсе не из-за прошлой ночи. Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой.
– И ради того, чтобы я стала твоей женой, ты откажешься от адвокатской практики? Ты готов расстаться с привычным укладом жизни, отказаться от собственных убеждений? Ты согласен поехать в Бреннен-Мэнор, научиться управлять плантацией, рабами, стать вторым лицом после моего отца на хлопковой плантации? Ты примешь наш образ жизни, будешь всем доволен и поддержишь нас, если южные штаты решат выйти из Союза?
Ли нахмурился, смущенно отвел глаза.
– Нет, Ли! Ты никогда не сможешь так жить. Мне кажется, я не любила бы тебя так сильно, если бы ты оказался другим, если бы поступился гордостью, честью и убеждениями ради меня. Я не хочу, чтобы ты был таким. Ты любишь меня сейчас. Но возненавидишь через некоторое время, – глаза девушки наполнились слезами. – Я не вынесу, если потеряю тебя через год-другой. Ты сам сказал, что сейчас расстаться гораздо легче, чем потом. Теперь я понимаю, что ты имел в виду.
В ней появилось нечто новое. Наверное, к Одри пришла зрелость. Раньше она была не такой. Одри Бреннен значительно повзрослела с тех пор, как они познакомились в июне. Он был уверен, что сыграл не последнюю роль в ее взрослении. Джозеф Бреннен не получит назад невинную, несведущую .девочку, какой отпустил ее учиться.
– Что будет с тобой? – с тревогой спросил Ли. – Я хочу спросить, достаточно ли ты меня любишь, чтобы остаться здесь, отказаться от Бреннен-Мэнор, защищать Союз и поддерживать меня в стремлении уничтожить рабство?
Слезинки выкатились из ее глаз. Ли нежно вытер ее щеки.
– К нашей любви будущая жизнь не имеет никакого отношения, верно, Ли?
– Да, правда, – он привлек ее к себе. Одри прижалась к сильному плечу. – И мы знаем, что любим друг друга так сильно, как только возможно. Это вопрос принципов и взглядов, но не любви – как мы собираемся жить дальше. Как бы ни было больно, иногда такие вещи становятся первостепенными, верно?
Одри прильнула к его груди и тихо заплакала.
– Да, – только и смогла прошептать она.
