А уж этому скользкому незнакомцу – в особенности.
В данный момент она находилась под действием сложного чувства. С одной стороны, природное недоверие говорило ей, что этому человеку ни в чем нельзя помогать и никакой информации сообщать ему не следует. С другой – она не одобряла Катерину Дронову…
– А большое ли наследство?
Вместо ответа прилизанный надул щеки и округлил глаза.
Это решило дело.
Если даже прилизанный не врет (что маловероятно), неужели генеральша будет способствовать тому, чтобы эта крайне неприятная особа, новая жена профессора Кряквина, неожиданно сказочно разбогатела? Нет, нет и еще раз нет!
Генеральша приняла решение.
– Ниной ее зовут, – сообщила она вполголоса, – Нина Гуськова из четырнадцатой квартиры.
– Спасибо! – прочувствованно воскликнул прилизанный и сделал неловкую попытку поцеловать генеральше руку. Генеральша руку не дала и на всякий случай спрятала за спину. Впрочем, прилизанный не слишком огорчился.
– Премного благодарен! – добавил он и для большей убедительности шаркнул ножкой.
Вася Гуськов из четырнадцатой квартиры отличался недюжинной физической силой. По этой причине он работал на городской бойне в трудной и ответственной должности бойца. То есть забивал скот – крупный рогатый и прочий. Работа тяжелая и неприятная, но Вася не искал в жизни легких путей. Накануне он вкалывал в ночную смену, и в данный момент отсыпался.
Когда в дверь квартиры позвонили, он замычал, невольно подражая тому самому крупному рогатому скоту, с которым регулярно сталкивался по работе, и накрыл голову подушкой. Однако звонки не прекратились, и Василий спустил ноги на пол, угрюмо уставился на будильник, встал и прошлепал к входной двери, как был – в длинных темно-синих сатиновых трусах и желтой застиранной майке.
– Кто там?! – проговорил он хриплым, неразборчивым спросонья голосом.
– Нина Гуськова здесь живет? – спросили из-за двери.
Сон с Василия как ветром сдуло.
Дело в том, что он был чрезвычайно ревнив. Ревнив безудержно, беспредельно, болезненно.
Свою жену, кругленькую и румяную Нину, он ревновал на протяжении всей их совместной жизни. Он ревновал ее к бывшим одноклассникам и к теперешним сослуживцам, к соседям по дому и по дачному участку, к мужчинам, с которыми она проехала две остановки в трамвае и к тем, которые случайно оказались с ней в одном лифте, ревновал ее к мясникам из ближайшего магазина и даже к участковому инспектору милиции Петухову.
Первое время Нина пыталась убедить мужа в своей невиновности, но все ее попытки только подливали масла в огонь.
