Томительное ожидание тянет душу... Публика съехалась, как на премьеру в оперу... Бесконечный треск разговора, {27} наряды, бинокли, модные шляпки, веселые лица, радостные улыбки... А ведь на самом-то деле мы пришли на похороны нашей жизни, нашей культуры, нашего сознания... Правда, начав за упокой, мы можем кончить за здравие, но все-таки... все-таки, пока что, вот уже два года тянется это канительное, ужасное дело, и мы присутствуем не при разборе обыкновенного убийства, а убийства с ритуальными целями, с целями человеческого жертвоприношения для ради господа... Ужасно сознавать, что, в сущности, суд уже состоялся, ибо он открыт, и официальная рука уже наложила свой штемпель веры в то, чего нет и не может быть: век канибальства уже за плечами истории народов, и киевское население, без различия наций, так же неповинно в нем, как и все культурное человечество.
VI.
Присяжные.
Ожидание кончилось...
- Прошу встать! Суд идет...-и суд, торжественно и важно, гремя регалиями своего судейского достоинства, вошел в залу заседания..
Состав присяжных самый обыкновенный, обывательский. Много крестьян, есть горожане, чиновники. После отвода в отпуска по уважительным причинам, выбраны 12 и 2 запасных. Попали в состав в большинстве крестьяне. В публике раздавались огорчительные мнения по этому поводу... А мне кажется, состав вполне хороший.
Наблюдая подобные же составы присяжных по сектантским делам, я всегда замечал крайне серьезное, совестливое, вдумчивое отношение крестьян к процессам подобного рода. Все зависит от того, найдут ли эксперты, найдут ли защитники дорогу к сознанию и сердцу этих простых людей, не привыкших к ученым разговорам. Такой состав присяжных всегда робок и, к сожалению, крайне редко решаются они расспросить хорошенько о том, что непонятно... И интеллигенция, приходящая в соприкосновение с народом по столь важным вопросам, вопросам науки и знания, должна всегда принять все и всяческие меры к популяризации этих знаний здесь же, в зале суда. {28}
VII.
Эксперты.
Но вот, что меня удивило и встревожило. Когда возник вопрос об экспертах, то вдруг было провозглашено постановление суда, что экспертам вовсе не нужно быть всем все время в зале заседания суда, что фактическая сторона дела совершенно не интересна богословам, что им можно гулять беспечно на свободе до конца судебного следствия.
А как там убивали с ритуальной целью и кто убивал, христианин ли, еврей ли, - богословов это почему-то не касается, а вот по книжечкам, по бумажкам они нам пусть расскажут... Оставили только тех, кто занимается судебной медициной... Почтенный профессор Бехтерев, очевидно, был крайне изумлен, что он был отнесен к... богословам... Он даже переспросил: ему-то оставаться или нет? Ему разъяснили, что он... он, собственно, причислен в Киеве к богословам... Стало быть, его наука, психиатрия, не нуждается в жизни реальной, не нуждается в тщательном наблюдении и анализе всего того, что происходило вокруг этой драмы, он может быть свободен до конца судебного следствия.
