Однажды он тайком пробрался в кабинет доктора Кальцекса и для храбрости выпил месячный запас валерьянки. Главным теперь для него было признаться Солнышку в своих чувствах, а там, как говорится, будь что будет! Прямо из кабинета Леро отправился на поиски соседки по парте. Кто-то ему сказал, что она играет в вечно цветущих садах Нескучной Обители. Но уже по дороге туда он почувствовал, как у него все реже и реже бьется сердце, деревенеют губы - валерьянка давала о себе знать... Солнышко стояла на зеленой лужайке под вечно цветущей яблоней и крутила хулахуп. Она сразу догадалась, зачем он пришел. Вся напряглась и застыла в ожидании, но обруч продолжал вращаться вокруг нее, как спутник по заданной орбите.
- Ты... - начал Леро произносить заранее заготовленные слова и надолго замолчал, глядя себе под ноги. В нем почти остановилась жизнь. Голос был глухим и враждебным. Слово "ты" в его одеревенелых устах прозвучало как угроза жестокого оскорбления, - ...меня.
С огромным трудом он договорил фразу до конца. Поднял голову и по безжизненно лежавшему на траве обручу догадался: Солнышко, испугавшись его вида, давно ушла.
Детской душой будущей женщины она догадалась, что Леро сражен каким-то недугом, но как и чем помочь ему, не представляла. Ее доброе сердце, истерзанное предчувствием беды, теперь не знало, о чем говорить с сердцем Леро. Лишь изредка горько жаловалось ему то на ужасную тесноту, то на безмерную пустоту в груди...
А что Леро? Болезнь продолжала в нем свою разрушительную работу. Крылатое существо, почти вытеснившее из него человека, сделало крен, в результате чего с мальчиком произошло самое печальное за все это время: он стал неправильно воспринимать положение вещей! Все доброе ему теперь казалось подозрительным. Во взгляде, обращенном к нему с любовью и жалостью, он видел дерзкую насмешку. Отныне он стал избегать всякого общения. Уже не просил товарищей будить его по утрам. Спал теперь и ночью и днем. Просвет между сном и бдением катастрофически сужался. На его сознание надвигалась полярная ночь Летаргии - покровительницы всех измученных и всех измучивших себя...
Сансанч посадил вялого, дремлющего Леро в корзину аэростата, сбросил балласт, и они полетели в клинику физического бессмертия, расположенную на заснеженной вершине горы.
Там мальчика обследовали и пришли к заключению, что он будет спать свыше восьмидесяти лет.
- Не хотел бы я быть на его месте, - хмуро заметил Сансанч. Проснуться, когда все твои друзья и подруги уже будут глубокими стариками...
