Все получилось не просто. Они сидели, значит, на диване, и смеялись, и смотрели на нарядный стол и на бутылку черного муската, которую должны были распить, как вдруг почувствовали, что настроение у них начинает портиться.
"Где-нибудь заигрался с товарищами, - сказал он. - А может быть, классное собрание..."
Она промолчала.
"Давай пока за твое здоровье. - Он взял эту самую знаменитую бутылку и налил ей в рюмку вина. Надо было как-то ее развеселить, и он добавил: - Ты только понюхай, как оно пахнет..."
И тут Лусия сказала:
"Просто я ему не нужна".
Он ей на это ничего не ответил, не сразу нашелся, что ответить, и, пока раздумывал и тянул время, пришел Витька. Он сам открыл Витьке дверь. А тот, не входя в квартиру и что-то пряча за спиной, спросил у него:
"А Лусия где?"
"Лусия! - позвал он. - К тебе пришли".
Лусия подошла и, притворно возмущаясь, сказала:
"Ах, это вы", - и повернулась, чтобы уйти.
"Закрой глаза", - потребовал Витька.
Лусия послушно закрыла глаза. Витька - в руках у него была новенькая меховая ушанка - подпрыгнул в напялил ей шапку на голову. Лусия открыла глаза, но не успела ничего сказать, как Витька распахнул дверь настежь; на лестничной площадке стояла орава ребят.
"Вот она", - сказал Витька.
"И она настоящая?" - спросила какая-то девочка.
"Конечно", - возмутился Витька.
"А как ты докажешь?" - спросил мальчик, подозрительно оглядывая Лусию.
Они вели этот разговор, как будто здесь не было ни Лусии, ни его.
"Лусия, - попросил Витька, - скажи что-нибудь по-испански".
Лусия замерла - видно, думала, что же ей такое сказать по-испански, чтобы поразить этих недоверчивых ребят, - потом подняла вверх сжатый кулак и сдержанно, почти шепотом, точно доверяла им какую-то тайну или открывала свою душу, сказала:
"Салуд, камарадес!"
Катер пристал к пристани, и они вышли на берег. Когда они шли по пляжу, где купались мальчишки, Коля сказал:
- Неплохо бы окунуться.
- Давай, - согласился Сергей Алексеевич. - Я тебя подожду.
В общем, ему нравился этот старик, с ним было легко и просто, он сразу соглашался на все его предложения, и что-то было в нем еще такое непонятное Коле, что было ему дорого.
Они сели на камни чуть в стороне от мальчишек. Коля быстро разделся и, хотя вода была холодной, смело вошел в море, чтобы покрасоваться перед стариком.
А Сергей Алексеевич прилег на камни, они были холодные и холодили ему спину сквозь рубашку, но он не обращал на это внимания, а смотрел в синее, необыкновенное небо и думал - кажется, это было с ним впервые - о смерти, как о чем-то обыкновенном. Подумал, что все-таки пора собираться к Витьке; что ему туда теперь не страшно приезжать - у него внутри все созрело для этой поездки.
