- Вы инженер? - спросил Мальков. - Мне не верится.
- Географ. И представляю себе землю, которая не земля! Ни болото, нисуша, ни вода, ни пустыня... Нечто в природе без признаков природы.Каховскую ГЭС не вы ли проектировали? Там что-то подобное...
- Каховскую - не я. Но если нужно - запроектировал бы и ее. А ктозапроектировал вас, товарищ Голубев? Ваш консерватизм? Который пресекает будущее? Претит будущему? Умерщвляет его в зачаточном состоянии?
- Не путаете свое сегодняшнее настоящее с будущим всех людей? Эторазные вещи!
Неразумный был разговор. Не надо было и приходить и начинать.Уходя Голубев спросил:
- Царь? Природы?
- Почему бы нет? Это лучше, чем раб природы. Гораздо лучше!
- Царь без царя в голове! - сказал Голубев, на этом распрощались. Безрукопожатий.
Как о необыкновенном, прекрасном, умном и честном человеке оМалькове говорили в "кВч" - там был культ Малькова. Это мнение Голубевесли бы и захотел - не разрушил.
Тьма была. Часов восемь вечера - и тьма египетская. На стадионе, закаменной оградой, на скамьях разместились тысячи зрителей, на холмах ещетысячи, во тьме они выказывались белыми одеждами. Все смотрели, всеслушали через магнитофон действо - Хрущев развернул его на огромной,ярко освещенной сцене стадиона: снова доклад о значении Асуанской ГЭС,а также вручение строителям высоких правительственных наград.
Голубев сидел во втором ряду, слушал Хрущева, во втором же, неподалеку,находился БН. Они поздоровались, БН сказал:
- Видел, видел тебя: ты же самолично товарища Хрущева на аэродромевстречал. Моло-о-дец! Не думал, что ты горазд. Я ведь с ним в одном самолетеиз Каира летел, с Хрущевым-то! С Никитой-то! Но ты меня не заметил!
Незлобливо было сказано, однако и не добродушно.
Голубев вернулся на свое место, и тут же Хрущев вручил Насеру Золотуюзвезду Героя Советского Союза и опять завелся: Асуанская плотина, дружбанародов, торжество социализма...
На сцене в несколько рядов сидели шейхи, все в белом, слушали. ГеройСоветского Союза Гамаль Насер чуть в стороне тоже слушал - лицо строгое-строгое.
Вдруг Хрущев спросил, обратившись к арабскому народу:
- Вы чего хотите? Чтобы я читал, что мне написали мои щелкоперы?Или говорил, что сам думаю?
Стадион по-арабски, по-русски взревел в том смысле, чтобы - сам. И сотдаленных холмов донесся тот же смысл.
Хрущев сбросил листочки доклада с трибуны.
- Я не первый уже день в Египте, не первый в Асуане и везде слышу:
