- Гринько в курсе, - сказал Ванжа. - Я считаю, что мы выпустили из поля зрения фабрику. В конце концов. Сосновская там работает. Но майор Гафуров...
- Он был у меня, - поморщился Очеретный. - Разберемся.
Похоже было, что старший лейтенант еще не определил собственного отношения к просьбе Гафурова, а признаться в этом Ванже ему не хотелось.
5
На следующий день около двенадцати, когда у Очеретного сидел инспектор Гринько и настойчиво доказывал, что вопреки всем соображениям Гафурова на фабрику хочешь не хочешь, а идти надо, позвонил капитан Яновский из речного отдела милиции.
- Слушай, Ларион, насколько мне известно, вы там разыскиваете девушку, - сказал он. - Так вот... Рыбинспекция утром браконьеров задержала. Сеть вынимали. Нашли тело...
- Ясно. - Очеретный переложил трубку из руки в руку, посмотрел на часы. - Яснее некуда. А почему так поздно звонишь?
- Русалочью скалу знаешь? Это у нас с тобой телефон под носом, а там...
- Ладно, - перебил Очеретный. - Что предлагаешь?
- Катер наготове. Поднимай свою гвардию. - Яновский закашлялся, прохрипел: - Не забудь прихватить кого-нибудь для опознания.
Очеретный положил трубку, искоса посмотрел на Гринько:
- Все понял? Прокуратуру беру на себя, а ты звони Куманько. По дороге заскочим к Сосновским... Фабрика? Не до нее сейчас, не теряй времени.
- Не надо, товарищ старший лейтенант, к Сосновским. Лучше потом. Подготовить бы Елену Дмитриевну. Да и девушка... Может, какая-то другая?
- Какая еще другая? - угрюмо отозвался Очеретный. - Две беды лучше, чем одна? Хорошо, опознание проведем потом. Фотокарточка в деле есть? Возьми ее с собой.
Гранитная скала нависала над водой, обветренная, облизанная у подножия волнами; в верхней части между расщелинами, где любят гнездиться чайки, пробивался реденький бурьян. Именно тут Днепр словно из любопытства - а что там дальше, за этой гордой скалой? - делал поворот и разделялся зелеными островками на два рукава. К одному из этих островов и держал курс катер Яновского. Сам капитан, длиннолицый мужчина средних лет, всю дорогу кашлял и тихо поругивался.
- Полежать бы тебе, - сказал Очеретный. - Молочка горяченького попить...
- Полежишь тут. Каждый день обещаю жене сходить к врачу и - не то, так это. Нам, речникам, только и передышки, что зимой, а началась навигация...
- Напрасно жалуетесь, товарищ капитан, - вмешался следователь Ремез. Это мы - среди камней, по горячему асфальту, в заводских дымах, а у вас тут нетронутая природа - река, лес, воздух. Одним словом, красота!
