Заныла раненая нога. Я лег у стены. Полежал немного, потом приподнялся, проверил гранаты, автомат. Я был вооружен и чувствовал себя уверенно.
По восточной стене котельной хлестал наш пулемет. Отдельные пули залетали в котельную. Я ждал появления фашистских солдат со стороны паровоза. Но они почему-то не шли.
Наконец начало светать.
С восточной стороны застрочили автоматы, забухали взрывы гранат. Я плотней прижался к стене, взялся за кольцо гранаты. Кто появится здесь сейчас?..
И вдруг - русская речь!
Что есть силы я крикнул:
- Братцы! Здесь живые есть!
- Знаем! - послышалось в ответ.
Это был Большешапов. Его с группой солдат привел сюда Миша Масаев.
8. Становлюсь снайпером
Пять суток подряд, начиная с утра 16 октября до полудня 21-го гитлеровские войска атаковали наши позиции в заводском районе Сталинграда. Авиация, артиллерия, танки, пехота - все было брошено на подавление нашей обороны. Фашисты решили прорваться здесь к Волге во что бы то ни стало. Они осатанело лезли вперед, не считаясь с потерями. Порой думалось, что Гитлер решил потопить здесь в крови всю свою армию.
Сначала главный удар наносился на Тракторный и Баррикадный заводы - в трех-четырех километрах правее участка нашей дивизии, оборонявшей территорию завода металлических изделий, нефтехранилища, мясокомбината и половину Мамаева кургана.
Что делалось в районе Тракторного завода - мне трудно пересказать, я там не был. Но даже со стороны было жутко смотреть. Сотни самолетов без конца кружили над заводом. Кто-то подсчитал, что только 14 октября на Тракторный и Баррикадный было совершено около трех тысяч самолетовылетов. Сколько же бомб пришлось на каждого защитника этого района? Подсчитать нетрудно, если известно, что там оборонялись три далеко не полные дивизии (одна из них, 112-я, была сведена в полк - шестьсот активных штыков). Короче говоря, лишь за один день фашисты израсходовали там на каждого бойца по полдюжины бомб.
Но участок по-прежнему встречал гитлеровцев яростным сопротивлением. Наши солдаты научились жить в огне. Врагу, наверное, казалось, что здесь стреляют камни, стреляют кирпичи, стреляют мертвые. И гитлеровцы не жалели ни бомб, ни снарядов, ни мин, стараясь растереть в песок даже камни и кирпичи, не жалели патронов и на мертвых, давили их гусеницами танков...
Тяжело смотреть со стороны, когда трудно приходится товарищам. Кажется, лучше самому там быть. Такова уж натура русского солдата. Вот почему мы попросили командира нашей дивизии Николая Филипповича Батюка послать нас, морских пехотинцев, на помощь правому соседу. Но он ответил:
