- Ни боже мой! - возмутился Полынов. - В мусорный бак вместе с обувью.
- Хорошо. Здесь мыло, шампунь, здесь мочалка. Вопросы ко мне будут?
Вертелся на языке у Полынова вопрос, кто бы ему спину потер, но он пересилил себя, прикусил язык и отрицательно помотал головой.
- Всего вам доброго, - кивнула головой прислуга и ушла.
И тогда Никита наконец осуществил свою мечту, ставшую настолько навязчивой, что никакие другие мысли в голову просто не лезли: содрал с себя одежду и шагнул под душ.
Минут пять он стоял под хлещущими теплыми струями, испытывая неимоверное блаженство, и только затем стал мыться, яростно сдирая с себя мочалкой пыль и грязь Африки. Намылил голову, плечи, грудь... И вдруг резкая боль обожгла левое бедро. Уже зная, что увидит на бедре, Никита смахнул с глаз мыльную пену и посмотрел.
Древесная пиявка, как ее называли в африканской деревне, внедрилась под кожу давно - припухшее место стало темно-багровым. Чертыхаясь и кляня про себя Африку на чем свет стоит, Полынов побыстрее домылся, насухо вытерся и заглянул в аптечку. Негусто. Набор медикаментов почти как у Сан Саныча: лейкопластырь, йод, кровоостанавливающий карандаш, аспирин, анальгин, стрептоцид... Все понятно, зачем в аптечке в ванной комнате держать ту же вату? Но Полынову от этого понимания было не легче. Обращаться напрямую к прислуге за скальпелем не следовало - сразу пойдут вопросы зачем, что да как... А насколько опасен этот паразит, а не заразит ли Никита еще кого-нибудь...
Полынов повертел в руках маникюрные ножницы, вздохнул, отложил их в сторону. Затем взял одноразовую бритву, обломал пластик и обнажил двойное лезвие. Что ж, за неимением лучшего, сойдет и это. Усевшись на край ванны, он прощупал припухлость, определяя, на какую глубину и какой длины нужно сделать разрез, и уже занес было руку, как в дверь постучали.
- Никита Артемович, я вам одежду на спинку стула у двери повешу, хорошо? - донесся голос прислуги.
- Спасибо, Машенька, - поблагодарил Полынов.
И услышав ее удаляющиеся шаги, полоснул импровизированным скальпелем по бедру. Кожа, растянутая пальцами левой руки, распахнулась, и в открывшемся разрезе Никита увидел большую, около двух сантиметров, нематоду. Та конвульсивно задергалась, и толчок почти мгновенно хлынувшей крови выбросил ее на вовремя подставленную ладонь.
Полынов поднес ладонь к глазам и внимательно рассмотрел паразита. Разрез он провел, прямо сказать, мастерски - лезвие бритвы не повредило нематоду. Другое было плохо - нематода оказалась достаточно взрослой особью и сквозь полупрозрачную кожицу последнего сегмента просвечивались ее яйца. Никита бросил паразита в раковину, раздавил лезвием и смыл водой в канализацию. Затем свинтил рассекатель с гибкого душа и мощной струей воды, стиснув зубы, промыл рану. Насухо вытершись полотенцем, засыпал по методу Сан Саныча рану стрептоцидом и заклеил ее лейкопластырем. И только тщательно убрав все следы операции - смыв кровь на полу и спрятав окровавленное полотенце в ворохе своей одежды, - он приступил к бритью.
