- Они не хотят вмешиваться, - говорил он. - Не хотят, и все.
В воскресенье, неделю спустя после этого ужасного случая, он в очередной раз пересказывал подробности своему двоюродному брату Тому Рурке. Вечером того злополучного дня Голд сразу же позвонил ему, но теперь возникли новые обстоятельства, связанные с бездеятельностью полиции, и их следовало обсудить. Рурке повел себя именно так, как хотелось Голду. Родственник обладал обостренным чувством справедливости и подкупающей готовностью при первом же зове поспешить на выручку; Голд понял это еще в детстве и не раз прибегал к его помощи. Теперь же Голд в одиночку промучился целую неделю, и общество брата было ему просто необходимо. Жена, конечно, тоже переживала, но она не видела того, что видел он. Собака была для нее чем-то абстрактным, да и вообще жена Голда не отличалась склонностью к самоедству.
Как полицейские объясняют свое бездействие? Рурке требовал ответа. Чем оправдывают невмешательство?
- Наличием цепи, - отвечал Голд. - По их словам - послушай только, какое замечательное объяснение, - закон не нарушен, потому что хозяева держат собаку на цепи.
- Но ведь тогда она не была на цепи?
- Была. Просто цепь очень длинная. Думаю, тридцать, если не все сорок футов.
- Если следовать их логике, то, будь цепь длиной в десять миль, этот зверь на законных основаниях мог бы перегрызть хоть весь город.
- Вот именно.
Рурке встал и подошел к венецианскому окну. Приблизив лицо к стеклу, он, нахмурившись, смотрел, как падает снег.
- Настоящие нацисты с собаками. Ничем не лучше. - И, не поворачиваясь, добавил: - Ты говорил с адвокатом?
- Позавчера.
- И что он сказал?
- Она. Ее зовут Кейт Стиллер. Сказала, что полицейские - подонки. Советует выбросить все из головы. Если ее послушать, собака успеет околеть от старости еще до начала судебного процесса.
- Вот тебе и наше хваленое судопроизводство, Брайен, во всей красе. Концы отдашь, пока тебе помогут.
Наверху раздался грохот. Там Анна играла с Майклом, сыном Рурке.
Подняв глаза к потолку, мужчины выжидательно молчали, но плача не последовало, и тогда Голд сказал:
- Не знаю, зачем я ей позвонил. Денег на адвоката у меня все равно нет.
- Хочешь знать, как все было? - сказал Рурке. - Коп, что дежурил в тот день, подтерся твоим заявлением, а теперь дружки его покрывают. Собираешься с ним разделаться?
- С полицейским?
- Нет, с псом.
- Убить собаку?
Рурке ничего не ответил, только выразительно посмотрел на Голда.
