"Вот я была в Египте, - сказала Таня. - Поезжайте туда и вы, это тут рядом, и посмотрите, как распорядилась израильским наследством с 1979 года самая солидная арабская страна. Все занесено песком. И здесь будет то же через пять-десять лет после евреев. Там, куда приходят евреи, все цветет, а куда приходят арабы - все горит! Победи они ЦАХАЛ и перережь всех евреев, включая русских вроде меня, ничего им тут не обломится, кроме бесконечных кровавых разборок с последующим загниванием захваченной промышленности и дисперсией населения куда попало. Это к богатым и умелым евреям под крыло лезут со всех сторон липовые арабские "беженцы". А утвердись тут Арафат со своим ворьем и их звериными законами - ни одного не заманишь. А вы, Володя и Ингрид, спите и видите, как бы вместо единственной на Ближнем Востоке процветающей западной демократии здесь поско-рее появилась наркореспублика мирового значения. Вам что, Сирии и Колумбии мало?"
Иностранцы переглянулись. Им тоже впервые пришлось услышать о себе голую пра-вду. Каждый из них был очень известным и уважаемым в своем кругу обозревателем, гордящимся своей объективностью.
"Мы ничего такого не хотим, - горячо возразила англичанка. - Мы просто не можем видеть, когда сильный угнетает слабого, когда из танка стреляют по ребенку с рогаткой!" "Вику сегодня утром убил ребенок из рогатки?!" "Ее убил тот, у кого ваши застрелили ребенка с рогаткой. У этого кольца нет ни начала, ни конца! Войну надо остановить любой ценой. В этом, а не в создании наркореспублики, наша цель. Отличительная черта демократии - либерализм, способность поступиться своими интересами в пользу мира. Смелым и позитивным шагом со стороны Израиля был бы отказ от поселений, передача их территории и имущества палестинцам. Только это позволило бы Израилю требовать от них ответных шагов и достигнуть перелома, который..." - Ингрид уже вошла в свою роль праведника и защитника прав человека, чем искренне гордилась. До сих пор здесь, в Израиле, ее логику встречали куда с большим пониманием, чем на родине.
"А разве возвращение на Ближний Восток и вооружение израильским оружием де-сятков тысяч арафатовских террористов, - возмутился я, - не было смелым либераль-ным шагом? Разве Рабин не поступился при этом безопасностью страны? И что же? Каких ответных шагов мы смогли "потребовать" от другой стороны? Какого перело-ма мы достигли? Ракетных обстрелов наших домов в ходе новой интифады, но уже не населения, а целой армии. Им террор милее любых инициатив! Два израильских лидера были один за другим вышвырнуты народом на свалку истории за эти необратимые уступки. А вам все мало. Хотя достаточно просто взглянуть на экран и сравнить их оскаленные морды с лицами наших солдат, чтобы понять, с кем именно мы воюем. Вы все за мир? Отлично. Вот и подайте нам пример - вы в Ольстере, а вы - в Чечне. И уже потом лезьте к нам с советами."
