В ответ на выстрел наверху истошно завизжала женщина, а на площадке второго этажа возник плечистый мужчина в черной майке без рукавов и с толстой золотой цепью на шее. В руках его задергался, плюясь огнем и рассыпая по покрытым ковровой дорожкой ступенькам горячие гильзы, короткоствольный «Калашников». Зеркальная стена прихожей взорвалась осколками, посыпалась сбитая штукатурка, с сухим стуком упала убитая наповал рогатая вешалка, стоявшая в углу. Последний вошедший в дом человек, одетый так же, как и остальные семеро, но вооруженный, в отличие от них, только длинноствольным «магнумом», небрежно вскинул револьвер и нажал на спуск. «Магнум» басовито рявкнул, и автоматчик, кулем перевалившись через перила, с треском обрушился на тонконогий столик с инкрустированной крышкой, стоявший под лестницей. Держась обеими руками за простреленный живот, он трудно шевелился среди обломков, пытаясь отползти. Стоявший в дверях человек неторопливо подошел к нему и протянул в его сторону руку с револьвером так, что длинное вороненое дуло почти коснулось разом вспотевшего лба. Раненый закричал, и тогда «магнум» выстрелил еще раз, оборвав этот хриплый отчаянный вопль.
Темные фигуры уже стремительно и плавно, как ртуть, текли вверх по лестнице. Второй этаж оказался пуст, если не считать полусумасшедшей старухи, замахнувшейся своей клюкой на ворвавшегося в ее конуру автоматчика. Это была престарелая мать Алексея Петровича, но автоматчика явно не интересовали тонкости жлобовой генеалогии – длинная очередь почти перерубила высохшее старушечье тело пополам, отбросив его на ночной столик, заставленный пузырьками и склянками. Столик перевернулся, задребезжало стекло и остро запахло аптекой, но автоматчик уже скрылся за захлопнувшейся дверью.
Человек, возглавлявший нападающих, неторопливо поднялся на третий этаж, держа «магнум» стволом вниз в опущенной руке. Стрельба и женские крики к этому времени уже стихли. Два автоматчика, приподняв стволы кверху, стояли по бокам дверного проема. Сорванная с петель дверь валялась в стороне.
В доме хлопали двери, и кто-то уже топал по чердаку, больше не таясь – зачистка, судя по всему, была близка к завершению.
Человек с «магнумом» шагнул в комнату, которую охраняли его люди, и остановился на пороге. Стянув с головы трикотажную маску, он бросил быстрый взгляд на часы и изобразил на своем обезображенном шрамами лице некое подобие улыбки.
– Три с половиной минуты, – сказал он. – Почти рекорд.
