— Почему ты отказываешь ему в умственных способностях?
— Зачем было собаку убивать и охрану валить? Можно было выстрелить в бизнесмена из подъезда соседнего дома или из машины и унести ноги.
— А гарантии, что выстрел будет стопроцентным?
— Ну если ты профессионал, то ты можешь гарантировать результативность выстрела, — Глеб говорил спокойно. — Если бы я делал это, то не стал бы валить телохранителей. Кстати, Федор Филиппович, а у Марии Караваевой, — Глеб вспомнил фамилию любовницы Баневского, прочитанную в материалах, — еще одного любовника не было? Потапчук пожал плечами:
— Она говорит, что нет.
— Супруга бизнесмена что говорит?
— С ней я еще не разговаривал. Она в Англии, прилетит завтра вместе с детьми.
— Хорошее у нее алиби.
— Ты думаешь, из-за женщины Баневского убили?
— Нет, я не думаю, — сказал Сиверов, быстро вертя в пальцах сигарету, — я просто рассуждаю.
— Так вот я тебе, Глеб, другое скажу: помнишь Брагина Семена Ильича сорока семи лет от роду?
— Брагин Семен Ильич, которого убили при выезде с дачи?
— Да, — сказал Потапчук.
— Помню, почему же не помнить? Дело было громкое, по-моему, осталось нераскрытым.
— Да, — подтвердил Потапчук, — я этим делом не занимался, точно так же, как не занимаюсь этим.
— Тогда в чем проблема?
— Вот смотри, — генерал поставил на колени портфель и вытащил пластиковую тонкую папочку, в которой лежали два листа бумаги.
— Я помню это, — сказал Глеб, отдавая бумаги генералу.
— И там, и здесь убийца стрелял из двух пистолетов. Понятно, он не снайпер и не сапер.
— Вы хотите сказать...
— Ты, Глеб, сам все понял. Что мне тебе объяснять, с тобой даже разговаривать не интересно! Я не успеваю воздуха набрать, чтобы задать тебе вопрос, как ты мне уже ответ выдаешь.
— Это вам кажется, Федор Филиппович, — Глеб налил себе еще кофе и закурил. Генерал с завистью смотрел на дымок сигареты.
— Да закурите вы, Федор Филиппович! Плюньте на врачей, снимите сигаретой стресс.
— Думаешь, поможет?
— Поможет, — сказал Глеб, подсовывая пачку.
— Ну ладно, давай испорчу твою сигарету. Глеб поднес зажигалку, и генерал закурил.
На его лице на какое-то короткое мгновение появилось блаженное выражение, он даже глаза полуприкрыл.
— Я к тебе, Глеб, пришел абсолютно по другому вопросу.
— Покурить захотелось, а сами дать себе на это разрешение не отважились.
— Глеб...
— Если оба дела не в вашей компетенции, то почему вы обращаетесь ко мне? Наверное, я догадываюсь.
— Если догадываешься, тогда скажи.
