– Вы держите меня в курсе, – попросила журналистка. Единственная мысль, которая ее грела в связи с происшедшим, это то, что позвонили именно ей, а значит, она знаменита, значит, ее фамилия всплывает в голове прежде фамилий других журналистов. А это дорогого стоит.
– «Новый русский порядок» – солидно звучит. Если это и есть новый русский порядок, – глядя на грязный, дымящийся мешок и игрушечные петарды, сказала Белкина, – то такой порядок мне нравится. Чем взрывать по-настоящему, лучше устраивать хэппининг с фейерверком, дымами и народными гуляньями. Хотя, – задумалась она, глядя из-под ладони на огромный памятник, – лучше было бы, если бы его взорвали. Во-первых, хороший информационный повод, во-вторых, пейзаж стал бы пристойнее.
– Я вас подвезу.
– Мне хотелось бы поприсутствовать на допросе. Интересно, какие показания он будет давать?
– Я вам все расскажу, Варвара. Вы узнаете об этом первой.
– Хорошо, поверю на слово.
– Извините, Варвара, что я на вас навалился… Неудобно получилось.
– Что вы, мне было даже приятно, – улыбнулась Варвара. – Не каждый день на меня так рьяно набрасываются настоящие полковники.
Терехов приободрился:
– Я же не знал, что в мешке, хотел спасти вам жизнь.
– Я буду иметь это в виду, – и Варвара помахала рукой полковнику, а затем игриво послала воздушный поцелуй. Терехов готов был растаять от счастья.
– В управление, – бросил он шоферу резко: тот ухмылялся, глядя на разомлевшего от счастья полковника.
– В управление так в управление, – абсолютно по-граждански ответил шофер.
– Надо отвечать «Есть!» – хлопая дверцей, сказал Терехов.
* * *
Черкизяна уже сфотографировали в анфас и в профиль, сняли отпечатки пальцев. Он сидел на стуле перед столом следователя и тупо смотрел на испачканные чернилами кончики пальцев. Затем сунул их в рот, облизал и вытер руку о штаны.
Следователь уже в который раз спрашивал его фамилию, имя, отчество, год рождения, но Черкизян глупо ухмылялся, а затем громко кричал:
– Церберы цепные! Жидомасоны! Ищейки! Я Бакунин.
"Я" и «Бакунин» он произносил слитно, и следователь именно из-за этого терял терпение. Ему хотелось заехать кулаком в голову Ябакунину, чтобы наконец эти два слова разъединить.
Сомнений в том, кого они взяли, не оставалось. При Черкизяне был потертый паспорт, где все было написано черным по белому. Следователь оставил Ябакунина-Черкизяна на попечение охраны и отправился к полковнику Терехову.
– Он – того, – следователь покрутил указательным пальцем у виска.
