Вдруг заходит в дом комбат.
Командир, красив, богат.
Звезды светят на плече.
А во лбу горит кокард.
За спиной - мешок харчей.
И зеленый дым петард.
Подошел ко мне комбат.
Сообщил, что очень рад.
Желудь новый подарил.
Сел и трубку закурил.
И, веселые снаружи,
сели мы за стол и ужин.
Льется уж в стакан первач.
Запечен с гусями грач.
Вьется запах деревень.
За борщом летит пельмень.
Едким словом разбавляя,
сыпем соль на расстегаи.
Стуки в дверь слышны давно.
Я снимаю кимоно.
И комбат краснеет тут же.
И, веселые снаружи,
мы ложимся на кровать.
Делать вид, что будем спать.
Но вылазит из забора в подворотне шпик царицын.
И с бессмысленным укором в нас вонзает глазом спицы.
- Почему интересует, что зачем, погладь рубашку! Положи пельмень на место и свари комбату кашку! Положи пальто на место. Положи штаны на место. Положи стакан на место. Положи журнал на место. Положи рукав на стул. Положи ведро на стул. Положи табак на стул. Положи фольгу на стул.
И вот падает на землю,
то что было в небесах.
И уже дрожат колени,
будто ты идешь в коньках.
И становится противно.
И меня тошнит и рвет.
И комбат, надевши гривну,
от меня уходит вброд.
Хитрый дядя шпик царицын
достает свое варенье
и идет кормить синицу
с удовлет, побрал, вореньем.
2:25
Два двадцать пять. Куда позднее?
А ночь темна, и в ней виднее
прожитых зим сугробы льда,
и понедельник, и среда,
и чашки, полные заварки,
и кучи листьев в темном парке,
и вспышки дней, ночной салют,
и проводов холодный спрут,
на холодильнике наклейки,
и все рубли, и все копейки,
ангин прошедших шарф на шее...
И чем позднее, тем виднее.
БАЙРАМ
Туземцы напали на склад с молоком
И пьют молоко и вопли кpичат
И поят своих туземских невест
И поят своих туземчат
А стоpож валяется меpтвым в окне
Ружье его в молоке
А шея его висит на pемне
И муха сидит на носке
Туземцы пиpуют и пьют молоко
Доpвались они наконец
Лишь где-то вдали, где не видно земли
в Финляндию скачет гонец.
СТРАХ ПОТЕРИ
"Слон - это лысый медведь
с длинным носом."
Истина
Я шел, медведь, все дымным лесом, и небоскребы задевал. Живых давил своим я весом. На кости мертвым наступал. Я шел размерно, шаг за шагом. В лесу гудели провода. Я впитывал, как губка, влагу. Мне доставались и еда, и радости всей жизни вольной. Я был похожим на слона: свободный, серый, не подпольный.
Но тут мне встретилась она...
(на этом месте каждый вставляет свою историю)
Теперь на кухне, под гитару, за сигаретой и в очках, опустошая грустно тару, я приобрел тот самый страх.
