С ним была его жена Беатриса.
Беатриса сидела напротив него в кресле с подголовником. Она сошла вниз, чтобы попросить у мужа помощи в великой беде.
Румфорд невозмутимо заговорил о другом.
Беатриса, и без того похожая на привидение в своем белом пеньюаре, стала белее свинцовых белил.
– Человек – великий оптимист! – умиленно сказал Румфорд. – Только подумай – надеется, что наш вид протянет еще десять миллионов лет, – как будто человек так же приспособлен к жизни, как черепаха! – Он пожал плечами. – Что ж – может, люди и дотянут до десятимиллионного года – из чистого упрямства. Как ты думаешь?
– Что? – сказала Беатриса.
– Угадай, сколько продержится род человеческий? – сказал Румфорд.
Из-за стиснутых зубов Беатрисы прорвался вибрирующий, пронзительный, непрерывный звук такой высоты, что человеческое ухо его почти не воспринимало. Этот стон звучал жутко, угрожающе, как свист стабилизаторов падающей бомбы.
И грянул взрыв. Беатриса опрокинула кресло, бросилась на скелет и швырнула его в угол, так что кости загремели: Она смела все начисто со стеллажей Музея Скипа, разбивая экспонаты о стены, дробя их об пол.
Румфорд был ошеломлен.
– Боже правый, – сказал он. – Что с тобой стряслось?
– Ах, ты разве не знаешь? – истерически выкрикнула Беатриса. – Тебе надо объяснять? Можешь читать мои мысли!
Румфорд прижал ладони к вискам, широко раскрыл глаза.
– Помехи и шум – больше ничего не слышу, – сказал он.
– А чему же там еще быть, кроме шума! – сказала Беатриса. – Меня вот-вот выкинут на улицу, мне хлеба купить будет не на что – а мой муж посмеивается и предлагает поиграть в угадайку!
– Да ведь это не просто игра! – сказал Румфорд. – Я спрашивал, сколько протянет род человеческий. Мне казалось, что это позволит тебе взглянуть на собственные дела как бы в перспективе.
– К черту род человеческий! – сказала Беатриса.
– А ведь ты его частица, – сказал Румфорд.
– Тогда я попрошусь, чтобы меня перевели в обезьяны! – сказала Беатриса. – Ни один муж – обезьян не будет стоять, сложа руки, когда у его обезьянихи отнимают все кокосовые орехи. Ни один орангутанг не подумает отдавать свою жену в космические наложницы Малаки Константу из Голливуда, Калифорния!
Выпалив эти ужасные слова, Беатриса вдруг успокоилась. Она устало покачала головой.
– Сколько же протянет род человеческий, мудрец?
– Не знаю, – сказал Румфорд.
– А я-то думала, ты все знаешь, – сказала Беатриса. – Загляни в будущее, чего тебе стоит.
– Я заглядываю в будущее, – сказал Румфорд, – и я вижу, что меня не будет в Солнечной системе к тому времени, когда род человеческий вымрет. Так что для меня это такая же тайна, как и для тебя.
