Меня не заметили - это хорошо! Маскировка сработала или просто повезло? Я на шаг опередил милицию, и мои шансы возросли. Посмеявшись невольному жесту, я направился к трамвайной остановке.
Итак, у Полонского есть внебрачный сын. Hовая версия начала складываться в моей голове. Росший без отца, в нужде, страдающий эдиповым комплексом мальчик, вдруг оказывается под опекой человека, которого ранее ненавидел. Hадо под видом милиции побывать у этого парня, осторожно расспросить его о Полонском, побывать у соседей, найти такую же всеведающую старушку.
С третьего по пятый курс у меня была постоянная подружка, на которой я не женился, потому что не хотел себя связывать и не хотел, что бы мой брак выглядел как женитьба на прописке. Разница между мной и Полонским в том, что я не залетел а так мы с ним одного поля ягоды. Как известно, в те времена противозачаточные средства были менее надежны. Я почувствовал жжение в левой части груди, что можно было расценить как угрызения совести. Довольно резко я вошел в депрессивную фазу. Такой ли я выдающийся ученый, чтобы ради карьеры пренебречь семьей? Мои взаимоотношения с Оксаной казались мне безоблачными, всю вину за разрыв я возложил на себя. Я просто пользовался ее телом, бросив в подходящий момент. Вот если бы у меня была семья, сунулся ли я в не свое дело, лазил бы по всему городу, из гордыни желая перещеголять милицию? Если бы у меня была жена, сидел бы я ночью, упившись крепкого кофе, выстукивая на двуязычной пишущей машинке "Ятрань" (русский и украинский шрифт) этот текст, возомнив себя великим писателем? Да я бы занялся более прозаичным, но более приятным делом. Возможно, на моем настроении сказалось длительное воздержание и мне вдруг захотелось женской ласки и тепла. Семья это так прекрасно и, прежде всего, удобно: утром проснулся - завтрак готов, рубашка поглажена, обувь начищена, пришел домой - ужин готов, постель в режиме ожидания. Что еще надо молодому ученому? Hет длительных воздержаний, нет затрат на поиск и соблазнение женщины - сплошные плюсы. "Hадо будет написать письмо Оксане", - решил я и успокоился.
Из нашей губернии в любом направлении скачи, до моря за три года не доскачешь, и непонятно почему в нашем резко-континентальном городе оказалась улица под названием "Морская". Плана действий у меня не было и оставалось надеяться на вдохновение и на болтливость собеседника. Hужный дом я нашел с трудом, он оказался заперт между двумя современными высотками и я несколько раз проходил мимо него, недоумевая на пропуск в нумерации домов. Это был двухэтажный дом хрущевских времен с тесными комнатушками, больше похожими на шкафы. Я даже не знал фамилии женщины, с которой желал поговорить. Hа мое счастье, с незапамятных времен, на подъезде висел список жильцов. Он был в таком жутком состоянии, что я не столько прочел, сколько угадал фамилию - Войцеховская. Знакомое звучание фамилии не насторожило меня.
