— Это не привидение, — сказал Хэльф. — Это что-то другое.
— Ты его хорошо рассмотрел? — спросил Скандерберг. Килгор кивнул, чувствуя непонятную усталость. — Что ты думаешь о нем? Как вел себя меч? Он убежал от тебя?
Килгор снова кивнул.
— Слушайте! — внезапно сказал он.
И все услышали далекий рев.
— Это на Гардарской дороге, — угрюмо сказал Хэльф. — Зверь бежит в Гардар. Надеюсь, он никогда не вернется обратно.
Скандерберг вынул нож и принялся вырезать на досках дома письмена.
— Это отпугнет его, если он когда-нибудь вернется. Другие колдуны прочтут это и тоже будут держаться подальше.
— Колдуны? — переспросила Асни. — Разве это привидение было колдуном, Скандерберг? Почему ты думаешь, что оно больше не вернется?
— Потому что он решил вернуться в Гардар и подождать нас там, — ответил Скандерберг, окончив вырезать и пряча нож в ножны.
— Килгор, ты очень спокоен. Ты уже сомневаешься в успехе нашего путешествия? Ты хочешь вернуться назад?
Килгор покачал головой:
— Мои первые впечатления довольно неприятны. Я никогда не думал, что тот красивый и безопасный мир, в котором я жил, так незначителен. Колдовские заклинания, привидения, этот ужасный бык… Мне кажется, я постарел на сто лет. Кто это, Скандерберг? Ты его знаешь?
— Ты думаешь, это Сурт?
— Возможно, — ответил Скандерберг, приглашая всех в дом и старательно запирая дверь на ночь. — Хэльф, я что-то ужасно проголодался. Мне не хочется беспокоить тебя, но…
— Один момент, — сказал Хэльф и пошел на кухню.
— Это действительно был Сурт? — спросила Асни. — Почему ты не убил его, Килгор? Это позволило бы тебе не ходить в Гардар.
— Если это и он, то время неподходящее, — ответил Килгор. — Но вызов брошен. Теперь он знает, где мы и что собираемся делать. Мне бы хотелось, чтобы Эльбегаст помог нам. Неужели он думает, что мы одолеем все сами? Сурт владеет всем арсеналом колдовских хитростей, он может менять обличье, а у нас есть только Скандерберг. Есть ли у нас какая-нибудь надежда?
Скандерберг презрительно фыркнул:
— Я рад, что ты получил хоть какое-то понятие, против кого мы идем.
Килгор вздохнул и ничего не ответил, с грустью вспоминая родной Шильдброд. Казалось, он не был там целую вечность.
Хэльф вернулся с караваем хлеба, кругом сыра, миской вишен и чашкой масла. Килгор механически съел добрую половину этого и улегся в постель. В спальне было небольшое окошко, мягкий тюфяк и дюжина подушек. В соседней комнате захрапел Скандерберг, и его могучий храп не прекращался, пока не пришло время вставать.
