______________________ 1) В кавычки взята выдержка из речи Устинова - "Протоколы I съезда партии левых эсеров", изд. "Революционный Социализм", 1918 г., стр. 55. 2) Этим объясняется то большинство, которое они имели на II крестьянском съезде в ноябре 1917 года. 3) В дни керенщины сами эсеры делили себя на три части: правое крыло, которое состояло из Авксентьева, Керенского, Брешко-Брешковской, Зензинова, Роговского и проч., центр-во главе с Черновым (ЦК состоял из центровиков) и левое крыло - во главе со Спиридоновой. Я же, говоря о правых эсерах в продолжение всей работы, включаю сюда и центровиков, так как с Октябрьской революции разница между ними и правыми эсерами исчезла окончательно. ______________________
Эти слои мелкой буржуазии ни в какой мере не были заинтересованы в дальнейшем развитии революции, - в передаче крестьянам земли или в уступках рабочих. Они были заинтересованы в. сохранении привилегий, которые были возможны лишь в буржуазном обществе. Поэтому от рабочих и крестьян их отделяло самое основное - их экономическая заинтересованность. Напротив, от правых монархических групп их отделяли лишь второстепенные вопросы о той или иной форме управления буржуазным государством. Этим объяснялся тот общий фронт, с которым выступила так называемая "интеллигенция" в первые месяцы после Октября, с умеренными и неумеренными монархистами, кадетами и проч. Этим же объясняется и решительная контр-революционная политика вождей эсеровской партии., знаменем которой прикрывалась первые месяцы не только буржуазная интеллигенция, но и кадетско-монархические партии, не смевшие выступить с открытым забралом. Истинной представительницей мелкой городской и деревенской буржуазии в первые месяцы после Октябрьского переворота была партия левых социалистов-революционеров. Являясь выразительницей классов, которые не были экономически заинтересованы в сохранении буржуазного общества, но которым чужда была широкая революционная перспектива и классовая борьба пролетариата, партия левых социалистов-революционеров как нельзя лучше выражала всю нерешительность, все колебания и трусливость, свойственные этим группам. Поэтому до Брестского мира партия левых социалистов-революционеров металась то вправо, то влево, то входя в Совет народных комиссаров, то выходя из него, решительно выступая против всех последовательных мер пролетарской диктатуры. Брестский мир резко бросает ее вправо. Не чуждая мелкобуржуазного патриотизма и воинственного задора, она пытается произвести 19 июля переворот под лозунгом бросить на карту все завоевания Октябрьской революции, но получить реванш за оскорбленное национальное самолюбие. После этого она переходит в лагерь контр-революции и знаменем своей борьбы делает борьбу с "комиссародержавием" и "насильниками-большевиками". В процессе быстро растущего классового сознания масс с партией левых социалистов-революционеров происходит такая же картина, как с правыми эсерами. Массы крестьянства отходят от нее, как только она становится в устойчивую оппозицию к миру и к советской власти. Уже на III Съезде советов крестьянских депутатов, бывшем в январе 1918 года, большинство крестьян идет за большевиками1). Рабочие и часть левоэсеровской интеллигенции уходит в партию большевиков. Верхушки партии левых эсеров во главе со Спиридоновой превращаются в генералов без армий.
