Сергей спустился с горы и снова поднялся в гору, потом опять спустился и опять поднялся. И тут он понял, что кризис миновал, что пришло второе дыхание.
Двухсотдвадцатикилометровый столб Сергей проехал без остановки. Он и не заметил его.
Сергея больше не было. Кто-то другой крутил педали, кто-то другой держал руль, наклонял корпус, закладывая виражи на поворотах. Кто-то, но не он. У кого-то в жизни произошло несчастье, кто-то потерял точку опоры, запутался и не мог найти выхода. Кому-то было тоскливо, обидно и страшно. Кому-то другому.
А Сергей был уже далеко впереди, и вокруг него все стало иным. Была гладкая, как зеркало, дорога, были ветер, скорость и ощущение свободы, безграничной и абсолютной, и такой же безграничной и абсолютной легкости. Сергей знал, что это называлось вторым дыханием, и это было самым восхитительным ощущением, которое ему приходилось испытывать. Он знал также, что оно всегда наступало неожиданно, тогда, когда казалось, что все уже кончено, что бессмысленно продолжать непосильную борьбу, что надо подчиниться своей усталости, своему бессилию. И именно в этот момент надо было суметь пересилить себя, найти в себе мужество сделать еще одно усилие, последнее, последний раз крутануть педали, и тогда наступало второе дыхание. А ведь казалось, что ты сделал уже двадцать, тридцать, триста последних усилий, а второе дыхание все не наступало. И когда оно наступит, ты никогда не знал. Может быть, через минуту, может быть, через час, а может быть, в следующую секунду. Сергей легко и быстро проехал десять километров, потом еще десять...
"Только бы успеть вовремя, - думал он, - добраться до города, а там все будет иначе. Я стану другим человеком, перегоревшим, перебесившимся. Я вышвырну из себя всю эту блажь! И буду жить дальше, как будто со мной ничего не произошло, как будто не было этого дурацкого дня. Не перечеркивать же из-за него свою прежнюю жизнь..."
Теперь об этом можно было думать. Теперь он и думал об этом совсем по-другому. Ему было легко и свободно, и не хватало скорости, хотя скорость, с которой он летел вперед, была едва ли не максимальной для велосипеда и очень опасной для самого велосипедиста. И все же этого казалось мало. И Сергей постоянно оглядывался назад и, когда спереди и сзади не было машин, выскакивал на середину дороги и мчался вперед, закладывая головокружительные виражи по всей ширине асфальтовой полосы, словно танцуя.
"Господи, ведь я же все это выдумал! - с каким-то неистовым, нервным восторгом думал Сергей. - Ведь ничего же не было! Я просто устал, и мне нужна была разрядка, второе дыхание... А теперь снова можно жить, не терзаясь и не копаясь в себе понапрасну. Теперь главное - спеть вовремя. Добраться до города до отхода поезда, сдать велосипед в багаж, вскочить в вагон и домой, назад к старой, привычной жизни. Господи, это же так здорово, когда у тебя есть что- то старое и привычное, к чему можно вернуться!.. У меня еще осталось два дня. Ничего еще не потеряно".
